— Кстати, о директоре, у меня такое странное ощущение, что я его недавно видел. Помню, приезжал к нам в тюрьму какой — то коротышка в клетчатом костюме и с котелком на голове, тогда на трое суток дементоров в подвале заперли, видимо шишкой он высокой был. Не один он приезжал, с комиссией, и директор, кажется, в комиссии был, от него еще газета была, Ежедневный пророк. Газету он мне, зачем — то оставил, только зачем, не помню. А там колдография, постаревшие Артур и Молли Уизли, со всем своим семейством, и на переднем плане, один из их сыновей, с крысой на плече. В Азкабане чего только есть не научишься, и не Уизли, а именно крыса, привлекла мое внимание, и чем дольше я на нее смотрел, тем более знакомой она мне казалась. Знаете, я ведь не просто так сбежал. Я, последние годы, как в тумане был, день — ночь, для меня только приходом дементоров время мерилось, до того момента, как крысу увидел. А тут, словно озарение, вот крыса, домашний любимец, на вид старая, плешивая вся, и одного пальца на передней лапе нет. И воспоминание прорвалось, я стою, как безумный хохочу, палочку направил на Петтигрю, кричу, Предатель, и не успеваю я наколдовать веревки, что бы его связать, как он бомбардой пол дома сносит, между мной и собой, откуда только силища взялась, палец себе секо отрубает, и быстро, пока я не очухался и его в пыли не разглядел, превращается в крысу. А потом, что было, уже не помню…
Со Снейпа, в один момент слетает вся мечтательность, он резко шагнул к решетке и замер напротив Блэка.
— Посмотри мне в глаза и начинай вспоминать все, что помнишь о том визите.
— Ну ты и силен, зараза, — восхищенно выдохнул Сириус, примерно минут через десять, отведя наконец взгляд. Ты, ведь, меня без палочки читал и заклятие не использовал.
— Это поверхностное чтение, им Дамблдор очень любит поиграть, глубоко в сознание так не залезть. Но зато оно не оставляет никаких неприятных постэффектов. Голова не болит?
— Нет, и ощущения были, словно в мозгах ветерок дул.
— Допустим, это — то твое нормальное состояние, ветер в голове, как раз про вашу компанию, можно было сказать, — не удержался от ехидного замечания профессор.
— Да, ладно. Все мелкие были, сам — то гадости нам не спускал, отвечал всегда так, что мы искренне восхищались твоей фантазией. Мы вчетвером тебя обскакать не всегда могли…
— Господа, кто старое помянет, тому глаз вон. Хватит. Право слово, что вы как маленькие. Рассуждать о том, что было зельями подстегнуто, а что от вас самих шло, можно теперь до бесконечности. Лучше скажите, профессор, что вы там такого нашли, или не нашли.