— Вот я и спрашиваю вас, старший фельдфебель, как вы дошли до жизни такой?
— Вообще-то я не дошел, господин ротмистр, меня сюда в карете привезли. Черной такой… Со шторками.
— Шутите? Не хотите отвечать на мой вопрос? — надавил слегка голосом контрразведчик.
— При всем моем к вам уважении, господин ротмистр, я не услышал вопроса. А то, что вы сказали, я способен воспринять только как шутку, не более. И давайте определимся, что сейчас здесь происходит? Если идет беседа двух воинов, то к чему тут писарь? А если это допрос под протокол, то к чему лишнее словоблудие? Я так и не услышал, на каком основании меня арестовали и держат тут за решеткой? Причем так экзотически арестовали — путем умыкания из госпиталя по дороге в санаторий для выздоравливающих раненых.
— Это связано с тем происшествием на дороге, где вас ранили… — пояснил офицер, но не до конца.
— Так я дважды давал показания по этому инциденту. Полиции и военной юстиции.
— Я читал их, — отметил ротмистр. — Но в силу некоторых обстоятельств не счел нужным закрывать это дело. Для меня эти ваши показания неполные.
— Они в чем-то расходятся с показаниями капитан-лейтенанта Плотто? — спросил я в свою очередь.
— Отнюдь. Совершенно идентичны. Даже в мелочах. Но вот есть некие обстоятельства, которые несколько по-другому проливают свет на произошедшее дорожное приключение.
— Если это допрос, господин ротмистр — а судя по тому, что писарь еще здесь, то это точно он, — то ведите его согласно процессуальному порядку. А для начала предъявите мне обвинение. Я слуга императора и в силу своего статуса имею определенные права.
— Ну что ж, старший фельдфебель Кобчик, вы не оставляете мне никакого маневра для беседы.
— Какая же это беседа, если она протоколируется. Так что перейдем в плоскость юридических отношений. Я хочу услышать обвинение, по которому я незаконно задержан.
— Мы контрразведка и императорским указом имеем право задерживать любого заподозренного в шпионаже или пособничестве врагу на срок до тридцати дней.
Так, значит. Я уже шпион. Картина Репина «Приплыли».
— Что вы молчите, фельдфебель?
— Я не молчу, господин ротмистр, я вас внимательно слушаю. Это вы остановились на половине фразы. И, откровенно говоря, не понимаю, каким образом все, что вы сейчас сказали, относится ко мне.
Ротмистр недовольно крякнул и все-таки высказался прямо:
— Старший фельдфебель Савва Кобчик, официально объявляю вам, что вы задержаны департаментом контрразведки по подозрению в шпионской деятельности на восточного царя. И теперь мне ничего не остается, как действительно начать допрос под протокол. Итак…