— Зачем она тебе? — Сладко потянувшись до хруста в костях, поудобней закуталась в одеяло, подтолкнув его края под бока.
— Бриться собираюсь, а ты как раз успеешь сбегать в магазин и приготовить что-нибудь вкусное на обед, — а радости-то сколько, аж не хочется обламывать ему эйфорию. Ладно, побуду сегодня пай-девочкой.
Наплевав на хорошее воспитание, рывком вылезла из-под тёплого покрывала и прочапала к шкафу, откуда зловеще торчал рукав клетчатой мужской рубашки. Распахнув створки шифоньера, залезла в его недра чуть ли не полностью, но попытка найти любимый цветастый сарафан не удалась из-за отсутствия оного. В связи с этой трагедией назревает закономерный вопрос: где он валяется на этот раз? Почесав маковку, принялась в срочном порядке искать альтернативный вариант гардероба, потому что дорога обратно в кроватку преграждена голодным графским отпрыском, готовым, судя по всему, на всё, ради полноценного и калорийного обеда.
— Бернардо, помнится, мне вчера кто-то обещал заплатить за постой, — нет, это не было прозрачным намёком — я говорила прямым текстом, потому что кушать хочется всем, а в кармане только дырка от бублика, да и та уже заложена под грабительские проценты.
— Ну, так чего стоим, кого ждём? — офонарел от моей расточительности младший де Лаберо. — Пущай этот гад возвращает золотые или тебе помочь их с него выторговать?
Тьфу, блин, тоже мне рэкетир нашёлся! Или он сам себя об стенку головой бить собирается, грозно ругаясь нехорошими словами на задолженника? Тогда занимаю место в первом ряду — не хочу пропустить такого замечательного и единственного в своём экземпляре зрелища!..
— Бернардо, включи память, — окрысившись на наглеца, не удержала колкости на языке, — этим «кто-то» являешься ты, и кредит моего доверия к твоей полосатой морде составляет ни много, ни мало, а пять тысяч и один золотой!
— Стоп-стоп-стоп! — О, налицо мыслительный процесс: вон, в глазах видно, как шестеренки и болтики заворочались. — Вчера же договаривались ровно о пяти тысячах…
— Ну, так инфляция, проценты и компенсация за не выспавшийся организм, — методично перечисляла, пока натягивала голубое ситцевое платьице в розовый цветочек. Делать это приходилось в глубинах шифоньера, потому что за соблазнение графского сыночка Эрик с меня живьём шкуру спустит, и заставит платить неустойку вкупе со штрафом. Мол, с клиентами строго-настрого ЗАПРЕЩЕНО заводить какие-либо отношения, кроме чисто профессиональных, сводящихся к выполнению полученной работы, за которую предварительно заплатили в полном объёме!