– У тебя последний номер в трубке сохранился? – спросил Лесничий Суматоху.
– Конечно.
– Позвони. Узнай, записали ли они этот разговор? Если записали, скажи, что нам очень важен построчный перевод. Смысл мы поняли, но требуется уточнение.
Суматоха начал звонить, но тут программа на ноутбуке зафиксировала еще один разговор. Теперь уже звонил сам Докхантер, и звонил, как показала программа, в Московскую область. Здесь разговор велся почему-то на двух языках, хотя было явно заметно, что оба собеседника владеют хорошо и русским, и английским. Разговор вообще не понравился Лесничему как раз тем, что был более понятным. И, как только он завершился, командир поторопил Суматоху.
– Звони быстрее. Time’s not on our side…[17] – Надо еще успеть Алекса навестить.
И опять Суматоха, едва начав набирать номер, вынужден был прерваться. Программа спутникового контроля была настроена компьютерщиками ГРУ на стационаре и, автоматически зарегистрировав номер, по которому звонил Докхантер, взяла его под контроль. Человек, которого Докхантер называл Бобом, позвонил дважды. Оба раза называл себя Борисом и приказывал кому-то прибыть к нему немедленно для срочной работы. Теперь разговор велся на нормальном русском языке, и перевода не требовалось.
Завершив запись, Суматоха снова взялся было за трубку, но тут его ноутбук подал сигнал.
– Письмо пришло, – сказал хакер, всматриваясь в монитор. – Ага… Оттуда… Значит, и звонить не нужно.
Он открыл «почту», принял письмо и сразу начал читать.
– Нормально… Наши подозревают, что Докхантеру звонил сам директор ЦРУ и Хантер работает под личным контролем президента. Вон на какие высоты мы взлетели! Президент США лично заинтересован в нашем уничтожении. Мне лично это весьма лестно.
– «Выше нас – только звезды!»[18] – заметил с ухмылкой Иващенко. – Зря, что ли, я на ветру по крыше больницы прыгал, хотя по нынешнему своему статус-кво к звездам не тянусь… И что пишут?
– Прислали на всякий случай перевод, подозревая, что мы в аглицком не сильны.
– Соображают, – согласился Лесничий. – Что такое сектор «Эль» пишут?
– Пишут… В скобках, как о предположении. А предполагают они, что название сектора происходит от слова Liquidation. Переводить не надо?
– Я сразу так и подумал, – сказал Кравченко. – У нас при агентурном управлении тоже сектор «Эль» существует. Аналог… Латинской литерой обозначается. А служат там бывшие офицеры диверсионного управления. Значит, можно надеяться, нам встретится достойный противник, способный нанести урон.
– Читай перевод полностью, – потребовал командир.