Эти новости вновь наполнили меня страхами. Я оставила Кеннета идти своим шагом и побежала вперед со всех ног. Собачка мисс Линтон все еще тявкала в саду. Я остановилась на секунду, чтобы открыть ей ворота, но она вместо того, чтобы сразу же идти к дому, принялась бегать по траве, принюхиваясь изо всех сил, и удрала бы на дорогу, если бы я не подхватила ее и не понесла с собой в дом. Когда я вошла в комнату Изабеллы, мои подозрения подтвердились: наша юная мисс исчезла! Ах, если бы я узнала о возможном ее бегстве буквально на несколько часов раньше, болезнь миссис Линтон могла бы воспрепятствовать ему. Но что же нам делать теперь? Самым очевидным было бы пуститься за ними в погоню и перехватить их. Но сама я не годилась для бешеной скачки, а поднять тревогу и переполошить весь дом не посмела. Еще меньше хотелось мне открыться моему хозяину, который был настолько погружен в свои несчастья, что в его сердце не было места новой беде! Мне оставалось лишь держать язык за зубами – и пусть оно идет так, как идет. Поскольку Кеннет уже добрался до усадьбы, я, дрожа в смятении, отправилась доложить о нем. Кэтрин спала, но сон ее был тревожен. Ее мужу удалось победить самый буйный из ее припадков, и теперь он склонился над ее ложем, ловя каждую тень страдания на ее бледном лице.
Доктор, лично составив свое мнение о болезни миссис Линтон, дал ее супругу надежду на выздоровление при условии того, что мы окружим больную полным и ничем не нарушаемым покоем. Мне же он сказал, что опасается не столько смертельного исхода, сколько бесповоротной потери рассудка.
Я в эту ночь так и не сомкнула глаз, как, впрочем, и мистер Линтон. Даже слуги встали гораздо раньше обычного, тихо шурша по дому, передвигаясь на цыпочках и разговаривая друг с другом шепотом. Все старались как можно старательнее помогать в уходе за больной, и только мисс Изабелла так и не появилась. Домочадцы начали высказывать свое удивление ее крепким сном, да и мистер Линтон тоже спросил, встала ли уже его сестра. Он, казалось, с нетерпением ждал ее и страдал оттого, что ее так мало заботит болезнь его жены. Я боялась, как бы он не послал меня за мисс Изабеллой, но, по счастью, я не стала первой, кто принес дурные вести о ее побеге. Одна из горничных – глупая девчонка, отправленная с утра пораньше с поручением в Гиммертон, – задыхаясь, взлетела по лестнице, ворвалась в спальню госпожи и разразилась невнятными причитаниями:
– Ох, Господи, несчастье-то какое! И что ж теперь будет? Хозяин, хозяин, наша юная леди…
– Прекрати так орать! – резко оборвала я девушку, взбешенная ее крикливостью.