– И в то же время, – прервала я, – вы без колебаний готовы полностью разрушить всякую надежду на ее окончательное выздоровление, ворвавшись в ее жизнь сейчас, когда она почти совсем забыла вас, чтобы снова ввергнуть ее в пучину разлада и страдания.
– Так ты считаешь, что она почти совсем забыла меня? – воскликнул он. – Ах, Нелли! Ты прекрасно знаешь, что это не так! И еще ты знаешь, что на одну ее мысль о нем приходится тысяча ее дум – обо мне! В самую страшную пору моей жизни мне казалось, что она забыла меня. Когда я прошлым летом вернулся сюда, этот страх преследовал меня неотступно. И тогда я понял, что только ее собственное слово о том, что она меня отвергает, может сделать этот кошмар явью. И тогда и Линтон, и Хиндли, и все мечты, которые я лелеял, стали бы для меня ничем, пустым звуком. И лишь в два слова – смерть и ад – вместилось бы все мое будущее, ибо, потеряв ее, я мог существовать в аду и нигде больше. Только на один краткий миг я был так глуп, что вообразил, будто она ценит привязанность Эдгара Линтона выше моей. Да если бы даже он любил ее всей своей мелкой душонкой, он бы и за восемьдесят лет не смог бы полюбить ее сильнее, чем я – за один день. А чувства Кэтрин так же глубоки, как и мои: скорее можно вместить море в отпечаток конского копыта, чем представить, что она безраздельно принадлежит Линтону. Да он ей вряд ли многим дороже, чем ее собака или лошадь! Никогда не быть ему любимым ею так, как я любим. Не будет она любить то, чего в нем нет и никогда не было!
– Кэтрин и Эдгар так же привязаны друг к другу, как любая другая супружеская пара! – подала голос Изабелла с неожиданной горячностью. – Никто не вправе утверждать иное, и я не потерплю, чтобы моего брата умаляли в моем присутствии.
– Ваш брат также необыкновенно привязан к вам, не так ли? – презрительно бросил Хитклиф. – Он с чудесной легкостью отправил вас плыть по воле волн.
– Он не знает, как сильно я страдаю, – ответила она. – Этого я ему не открыла.
– Ах, так, значит, вы состоите с ним в переписке? И много ли вы ему открыли?
– Я всего лишь написала ему о том, что вышла замуж. Вы видели письмо!
– И с тех пор вы больше ему не писали?
– Нет.
– Моя юная леди выглядит гораздо хуже с тех пор, как бежала из отчего дома, – не преминула ввернуть я. – Видимо, на нее кое у кого любви не хватает, и я догадываюсь у кого, да только не скажу!
– А я догадываюсь, что у нее самой не достает к себе уважения, – сказал Хитклиф. – Посмотрите, как она опустилась, выглядит словно деревенская девка! Скоро же она перестала прилагать усилия, чтобы понравиться мне! Ты не поверишь, но уже на следующее утро после нашей свадьбы она умывалась слезами и просилась домой. Но коли она хочет выглядеть замарашкой – пусть ее! Этому дому нарядные молодые леди не требуются, а я приму все меры, чтобы она не болталась по округе и не позорила меня.