С этими словами он бросился вон из комнаты под смех хозяина и хозяйки и к вящему огорчению Кэтрин, которая никак не могла взять в толк, почему ее слова вызвали такую бурю темных чувств в душе ее друга.
Выполнив обязанности горничной для вернувшейся Кэти, я поставила печься пироги, зажгла веселый огонь в очаге на кухне и в камине в зале, как подобает в Сочельник[12], и приготовилась отдохнуть и развлечься в одиночестве пением рождественских гимнов[13]. Я твердо решила не обращать внимания на слова Джозефа о том, что мелодии их неподобающе мирские, потому что радостные. Джозеф пошел к себе, чтобы предаться одиноким молитвам, а мистер и миссис Эрншо развлекали Кэти показом очаровательных безделушек, которые они накупили, чтобы она вручила их молодым Линтонам в благодарность за их доброту. Мои хозяева пригласили Эдгара и Изабеллу провести весь завтрашний день на Грозовом Перевале, и приглашение было принято, но с одним условием – миссис Линтон умоляла не подпускать к ее нежным деткам «гадкого маленького сквернослова».
Вот так я оказалась на кухне совсем одна. Я вдыхала аромат пирогов, восхищалась блеском начищенной кухонной утвари и любовалась отполированной поверхностью часов, украшенных остролистом. Передо мной выстроились на подносе в ряд серебряные кружки, которые только и ждали того, когда к ужину их наполнят душистым элем с пряностями, под ногами расстилался предмет моей особой гордости – безукоризненно чистый пол, который я собственноручно подмела и вымыла до блеска. Я мысленно отдала должное каждому предмету вокруг меня, и тут вспомнила, как старый хозяин приходил в кухню после предпраздничной уборки, говорил, какая я молодчина и совал в руку традиционный рождественский шиллинг[14]. Сразу вспомнилась и любовь покойного хозяина к Хитклифу, и его боязнь того, что после его смерти мальчик будет страдать от дурного обращения и небрежения. Естественно, я начала размышлять о том, в каком ужасном положении оказался бедняга сегодня, и вместо того, чтобы запеть, я заплакала. Правда, скоро до меня дошло, что вместо того, чтобы лить слезы без толку, нужно хоть немного исправить то зло, которое ему причинили, и я пошла на двор поискать паренька. Он был тут – на конюшне, где чистил и без того сияющую шкуру черного пони и выполнял свою обычную работу, задавая корм всем остальным лошадям.
– Поторопись, Хитклиф! – сказала я. – В кухне так хорошо, а Джозеф убрался к себе наверх. Пойдем скорей, я приодену тебя к приходу мисс Кэти, и вы сможете посидеть спокойно у очага, где никто вам не помешает, и наговориться всласть до отхода ко сну.