— Конечно, — сказал Лейно и погладил ее.
Посреди всей гармонии она вернулась к нему, затушила сигару и тесно прижалась.
— Самый феликолепный фон для занятия любофью, — проговорила она.
— Подожди, — пробормотал он. — Мне нужно отдохнуть. Она протянула руку:
— Не сомнефаюсь, сейчас ты поймешь, что способен на большее. — Пауза, расчет, укол. — Если я не ошибаюсь, Кейтлин Малрайен умеет делать то же самое. — Заметив, как он вздрогнул:
— Не беспокойся. Шутка. Ты милый и хороший парень. Дафай-ка порадуемся тому недолгому фремени, которое остается нам до фхода ф Форота.
Мартти снова закрыл глаза.
В тот день в Торонто Айра Квик изгонял зиму с гигантского видеоэкрана записью Йоркского монастыря. Изображение не было статичным, оно медленно двигалось, открывая тонкие фасады, изящные и высокие своды светящихся окон этой очаровательнейшей из средневековых церквей. Приглушенный до пределов слышимости, но от того не потерявший своей мощи, раздавался григорианский напев. Все вместе напоминало, чего достиг человек, — одинокий и привязанный к земле; теперь его наследству угрожали нелюди. Это зрелище лишь укрепило его решимость.
Семен Ильич Макаров, премьер Великороссии, сидел напротив за столом. Он прилетел сюда инкогнито по срочному требованию Квика.
— Вы являетесь самой могущественной персоной в нашей группе, — сказал североамериканец. — К тому же мы с вами относимся к числу наиболее решительных. Разразился кризис, нам следует посоветоваться и принять решение. Я не мог вдаваться в подробности по телефону вне зависимости от наличия у вас шифрующего устройства. И я не мог посетить вас: все имеющиеся у меня линии связи сходятся в этом кабинете.
Появившись у Квика, Макаров тут же закурил жуткую сигарету, глубоко затянулся и решительно сказал на испанском с акцентом:
— Итак, что вы хотите мне сообщить? — Крепкий мужчина с моржовыми усами и тонкими седеющими волосами, в немодном мятом костюме; пережив гражданские войны, разодравшие его отечество, Макаров посвятил свою жизнь его грядущему воссоединению.
— Ничего такого, чего вы уже не знаете. Вам, как и мне, прекрасно известно, что «Чинук» приближается к Т-машине и достигнет ее через три часа. Вот поэтому я должен оставаться на месте. Кто-то должен дать новые приказы, если возникнет что-то непредвиденное. — Квик прихлопнул ладонью. — Христос! Время на полет сигнала составляет более двадцати минут!
— Да, наша группа согласилась с тем, что ваша позиция предоставляет вам наилучшую возможность принять на себя всю ответственность. Почему вы вдруг решили поделиться ею со мной?