— Десять раз по десять, — наконец нашла она выход.
— Не многовато ли? — усомнился Отшельник.
А охотник обидно захохотал:
— В одном доме живёт целое племя: Ты рассказываешь сказки, не хуже, чем Неугомонный Заяц.
Спорить с ним не хотелось, поэтому девушка равнодушно пожала плечами.
— Мне так кажется.
— Кем был твой уважаемый отец? — спросил старик, тут же пояснив. — Чем он занимался? Делал какие-то вещи? Или менял их?
— Не помню! — громко проворчала Фрея. — Чего ты хочешь, если я даже имени своего не знаю?!
— Так расскажи, что знаешь, — настаивал Отшельник.
Она устало убрала упавшую на глаза прядь волос.
— Нет, так ничего не получится. Лучше ты спрашивай, а я буду отвечать.
— Ты помнишь своё стойбище или хотя бы жилище?
— Я точно знаю, что там много высоких каменных вигвамов, — осторожно ответила девушка. — И они стоят ровными рядами.
— Уже хорошо, — поощрительно улыбнулся старик. — А жилище?
— Его лучше.
— Хорошо, — чёткий ответ воодушевил собеседника. Расправив полы длинного одеяния, он спросил:
— Из скольких отдельных… жилищ оно состояло?
Сообразив, что речь, скорее всего, идёт о комнатах, Фрея честно попыталась вспомнить, сколько их было.
— В двух жили, в одной… мылись, в одной готовили еду, — перечислила она. — Значит, всего четыре.
Аратач вновь насмешливо фыркнул, но от комментария отказался.
— Не так мало, — уважительно хмыкнул Отшельник и, покопавшись в кожаном мешочке на поясе, достал кружочек из белого металла. — А вот такие штуки у вас есть?
Заинтересовавшись, девушка протянула руку.
Старик положил монету на грубую кожу рукавицы. В том, что это именно денежка, не оставалось никаких сомнений. На одной стороне грубое изображение птицы с крючковатым клювом и цепочка непонятных знаков, на другой профиль человека в какой-то шапке с крылышками.
— Есть, — кивнула Фрея, возвращая кружочек собеседнику.
Он задавал ещё много вопросов, очень переживая, когда девушка не понимала, что его интересует. Очевидно, многие вещи и понятия старик просто не мог объяснить с помощью языка аратачей.
Часто, даже зная ответ, Фрея не спешила его озвучивать, отделываясь стандартными: «Не знаю, не помню». Так у неё хватило ума ничего не говорить об электричестве, автомобилях, Интернете и т. д. В общем, обо всём, что касалось технического уровня своей цивилизации. Кстати, именно расспросы Отшельника помогли девушке вспомнить столь мудрёное слово и его значение. Всплыли из памяти ещё кое-какие мелочи. Но и собственное имя, и облик матери по-прежнему оставались тайной. Зато из этих вопросов она кое-что поняла о родине Отшельника. Если Дети Рыси жили классическим первобытно-общинным строем, то за морем уже царило рабовладение.