«Рысята» расположились поодаль, с завистью поглядывая на жующих мясо взрослых. Их трапеза ограничивалась какими-то мясистыми стебельками, орехами и ягодами. Всё это мальчишки умудрились нарвать на ходу.
Закончив обгладывать кость, вождь, не глядя, кинул её в их сторону. «Рысёнок» помладше бросился вперёд, грудью прижав к земле неожиданную подачку. Старший товарищ навалился сверху, стараясь перевернуть его и завладеть добычей.
Это зрелище показалось Фрее настолько отвратительным, что она отвернулась.
— Их не кормят, что ли?
— Они почти мужчины и должны сами добывать себе еду, — объяснила Лепесток Ромашки, с интересом наблюдая за поединком.
— Это же дети! — вскричала поражённая девушка. На её взгляд одному было лет десять-одиннадцать, второму на пару лет больше.
— «Рысята» — не дети! — с вызовом и презрением фыркнула Медовый Цветок.
Тем временем старший всё же завладел вожделенной костью. Младший горько всхлипывал, кусая губы и размазывая губы по грязным щекам.
— Охотники не плачут! — насмешливо крикнула жена вождя, приняв от супруга кувшин.
Бросив быстрый взгляд на приятеля, увлечённо скоблившего кость каменным ножом, «рысёнок» рванулся к разложенным на траве стебелькам и орехам.
— Молодец, — тихо похвалила его Лепесток Ромашки. — Не хочет остаться голодным.
Видимо, вождь оставил достаточно мяса, потому что старший и не подумал защищать собранную еду.
— Скоро мы расстанемся, — неожиданно сказала спутница Фрее.
— Почему? — встрепенулась девушка.
— Вам в стойбище Белых Рысей, а мне домой — к Рыжим.
— Я думала, ты уйдёшь завтра, — сама не зная почему, пробормотала Фрея, чувствуя, что успела привыкнуть к этой красивой и умной женщине.
Лепесток Ромашки обняла её за плечи.
— Мы с Тугим Луком придём в стойбище Палевых Рысей на праздник Последнего листа. Всё племя там соберётся.
— Как же я без тебя платье шить буду? — попыталась улыбнуться девушка, чувствуя закипавшие на глазах слёзы.
— Попроси мать, — посоветовала женщина. — Она поможет.
— Пора! — громко заявил Белое Перо, вставая.
Поднимаясь, Фрея едва не вскрикнула от пронзившей ноги боли. Казалось, каждая мышца разрывается, умоляя об отдыхе. Но женщины уже похватали корзины. Значит, ей тоже нужно идти. Показывать слабость нельзя ни в коем случае. И она шла, заставляя себя двигаться, не замечая ничего кроме мелькавшей впереди корзины.
Внезапно та остановилась, а Фрея, не сумев вовремя затормозить, налетела на Лепесток Ромашки и едва не упала.
Та со смехом подхватила девушку за руку, не дав рухнуть на землю.
— Держись! — засмеялась женщина. — Я уже пришла, а вам ещё долго идти.