Бруни собралась было возразить, вот только слова все куда-то разбежались. Постояв немного, она развернулась и отправилась в комнату оборотня.
Весь предпочитал спать без одеяла, поэтому его убрали в сундук у стены. Накрываясь, Матушка ощутила тонкий запах пыли и шерсти и вдруг почувствовала себя так уютно, будто ее обнимали родные руки. Кай уехал надолго, но, когда он вернется, им придется поговорить. Кай сам этого хотел, и кто знает: может, он собирался открыть ей свое истинное имя?
* * *
Когда Матушка спустя четыре часа спустилась вниз, в зале царило оживление, подпитываемое энергией маленького Висту. Четыре стола были составлены вместе под окнами и накрыты бархатным покрывалом. Косо падающие солнечные лучи расцвечивали его яркими пятнами, робко трогали груды винограда, яблок, груш и зелени, живописно разложенные в изголовье. Осень дарила людям изобилие полей и садов, которое художник стремился отобразить в шедевре. Не хватало лишь модели.
— Послать бы кого-нибудь к Клозильде, — шепотом сказала Бруни Пипу, — боюсь, не проснется она к назначенному мастером времени.
— Сестры уже пошли, — буркнул тот, — мне на сегодня опоздунов достаточно!
Матушка невольно хихикнула:
— Кого?
— Опоздунов, — повторил повар. — Еле разбудил эту пару морковок! Ванилька чуть во дворец не опоздала, а Дрюня заявил, что король будет занят весь день и его, шута, услуги ему сегодня вообще не потребуются, а потому он, шут, имеет право спать до вечернего времени исполнения им, шутом, супружеских обязанностей…
Он замолчал, сердито помешивая кашу в горшке. Снял пробу, добавил сахара и ванильного порошка.
— И что дальше? — заинтересовалась Бруни.
— А дальше я вытащил их из кровати, накормил и вытолкал взашей. И тебя вытолкаю сейчас! — пообещал он грозно.
— Меня зачем? — удивилась Матушка.
— Чтобы ты вышла погулять! Погода сегодня солнечная, хоть и прохладно. Сходи на причал или пройдись по лавкам. Гуляй, доченька. А то все в четырех стенах!
Бруни не заставила себя упрашивать. Прислушиваясь к звукам из зала, быстро съела предложенную кашу. Вернулась в свою комнату, где застала страшный беспорядок и нашла пару чужих предметов гардероба, видимо забытых впопыхах. Умылась и переоделась в теплое платье, ботинки на меху и толстый плащ с отороченным мехом капюшоном, собрала сумочку и спустилась вниз.
В зале она увидела растерянных сестричек Гретель и ревущую белугой матрону Мипидо. Прищуривая один глаз, будто целясь, та разглядывала в малюсеньком карманном зеркальце клоки ярко-красных волос.
— И как-а-а-ая из меня-я-я тепе-е-е-рь Пресве-е-е-е-тла-а-ая? — вопрошала она Вистуна, стоящего рядом и трогательно гладящего ее по плечу. — Мне то-о-олько Кра-а-асную демони-и-и-ицу изобража-а-ать!