Блондин с мгновение смотрел на нее, а потом вдруг зарылся лицом в ее волосы и глухо прошептал:
— Ты пахнешь чем-то вкусным… так бы и съел тебя, подружка невесты! Будь моей партнершей сегодня? Я ангажирую тебя на все танцы!
Упершись ладонями ему в грудь, Матушка укоризненно покачала головой.
— Господин мой, я даже не знаю вашего имени!
— Меня зовут… Аркей! — с едва уловимой паузой представился он. — Можно звать Арком. Все так зовут! Посиди тихо!
Сказав это, он соскочил с лошади легко и с таким позерством, будто был цирковым артистом, а не благородным господином. Метнулся в толпу и вскоре вернулся с огромным букетом астр. Преподнес его покрасневшей Бруни и вновь взлетел в седло позади нее, крепко обняв за талию. Спросил, властно усмехнувшись:
— Так скажи, что согласна!
От жара его крепкого тела, от вязкого, будто патока, аромата астр и от голоса, привыкшего подчинять, Матушка совсем разомлела и кивнула согласно, в глубине души страшась содеянного.
Кажется, она задремала, положив голову на грудь спутника, потому что, когда открыла глаза, мимо проплывали знакомые стены добротных каменных домов. Герани квартала Мастеровых — белые, розовые, алые и бордовые, обильно усыпавшие подоконники, дружески махали листьями-ладонями, приветствуя свадебную кавалькаду. Столы расположили вдоль улиц, яства на них расставляли перекрестно, от домов одной стороны — домам другой. Таким образом все могли испробовать соседскую стряпню.
Дрюня, за поцелуями пропустивший большую часть пути и вовсе не ожидавший оказаться в этой части города, изумленно вертел головой, ловил букеты, летевшие от привлекательных горожанок, рассылал воздушные поцелуи, не забывая время от времени ощупывать молодую жену, чтобы убедиться в ее присутствии. Вид оба имели слегка ошарашенный.
Трактир «У Матушки Бруни» был закрыт, но… им стала вся площадь. Жители ближайших домов вынесли на улицу столы, стулья, скамьи, перевернутые бочонки в качестве табуретов. На мостовой то тут, то там были сложены костры, над многими из которых уже исходили душистым соком бараньи и свиные туши. Деловитый и веселый переклич местных хозяек и явившихся в полном составе прачек иногда перекрывали залихватские выкрики мастеровых, выкатывающих бочонки с пивом и вином из подвалов домов или разгружающих телеги со съестным.
Ванилла, осознав, какой масштаб приобретает ее свадьба, вновь принялась рыдать и так увлеклась, что не заметила, как Дрюня выскочил из экипажа и направился за Пипом к его дому. По старинному обычаю, молодой муж встречал супругу на пороге дома тестя.