Шекспир увидел черные ножницы, висевшие на ремне Слайгаффа, и содрогнулся, вспомнив Джека Батлера. А что с Болтфутом Купером? Неужели этими ножницами он разрезал пальцы и ему?
Топклифф пнул тело, словно это был мяч для игры в футбол, спихивая его в воду неспешно текущей реки.
– Предатели. Агенты антихриста, все до единого. Это каким же надо быть человеком, чтобы приказать убить собственную жену?
А каким, подумал Шекспир, надо быть человеком, чтобы устроить в собственном доме пыточную и со смехом и шутками терзать человеческую плоть? Но ответил лишь:
– Честолюбивым.
– Он собирался повесить ее, чтобы все решили, что она покончила с собой в припадке безумия. Повезло мне, а, приятель?
Тело выплыло на середину реки, затем его подхватило течением и понесло. Они недолго постояли, наблюдая, как уплывает тело, затем рука трупа запуталась в корнях, торчащих из противоположного берега. Они пошли обратно.
– Все они одинаковые. Эссекс и ему подобные льстивые и лживые типы. Благородная кровь? Да на кол бы всех их предков. Саутгемптон – хуже всех. Думал, что оградит эту тварь Саутвелла от моей милой комнатки железа и огня. – Топклифф хохотнул. – Никому не превзойти Ричарда Топклиффа – уж точно не таким неженкам, как Саутгемптон и Саутвелл. Кто будет теперь ласкать графский член, когда Саутвелл в моих руках? Полагаю, твой братец. Небось, уже натирает его благовониями.
Шекспира распирала едва сдерживаемая им ярость. Теперь, когда они избавились от тела, ему не терпелось как можно скорее вернуться в замок и переговорить с Сесилом. Дышать становилось все легче, но горло болело, а шея была в рубцах, словно березовая кора. Он направился через лес, прочь от берега.
– Ты следующий, Шекспир, – Топклифф плюнул ему вслед. – Ты, твоя папистская сучка-жена и ее щенки. Я всех вас заставлю поплавать, как господина Слайгаффа. Я спляшу на радостях, когда ты, четвертованный, будешь кипеть в тайбернском котле.
Шекспир повернулся, чуть не поскользнувшись и не оступившись на склизком спуске. Застав Топклиффа врасплох, он размахнулся и что есть силы ударил его кулаком по голове. Топклифф споткнулся и плюхнулся в грязь.
– Твои угрозы меня не пугают, Топклифф, но никто не смеет называть мою жену сукой. Поучись манерам на досуге.
Топклифф барахтался и скользил, хватаясь за крапиву и вереск, чтобы подняться. Шекспир повернулся к нему спиной. Топклифф потянулся к нему, пытаясь схватить Шекспира за ногу, но тот отбросил ногой его руку, поднялся вверх по берегу к деревьям и направился обратно к огням замка Сьюдли, мерцающим в напитанной дождем ночи.