– Я знала, что он поступил так, чтобы спасти меня и уберечь Вирджинию от еще более ужасной участи. Он был очень смел, ибо рисковал собственной жизнью. Но я часто желала, чтобы он убил вместе с ней и меня.
Он рассказал, что остальных, угрожая оружием, заставили подняться на борт корабля. Ирландец со злорадством вырезал буквы «КРО» на дереве и слово «кроатоан» на воротах частокола. А еще они разобрали и унесли дома, чтобы на берегу ничего не осталось.
Корабли оказались испанскими: к берегу они подошли под фальшивыми флагами. Экипаж был на большую половину испанским, много ирландцев и несколько голландцев, включая Дейви. Большинство были военными, моряками или ирландскими обедневшими крестьянами, которых забрали в пехоту. Дейви рассказал ей, что Слайгаффу еще раньше во время плавания на борту «Льва» каким-то образом удалось добыть копии навигационных карт Фернандеса – так им удалось добраться до острова. Дейви догадался, что денег на это плавание дал Филипп Испанский, но организовал все Макганн.
– Что они сделали с колонистами? – спросил Шекспир.
– Дейви сказал, что все случилось в первые часы, после того как они покинули Роанок, в четырех или пяти лигах от берега. Макганн лично убил колонистов. Всех до единого. Женщин он повесил, а мужчин зарезал. Он вешал женщин на реях и заставлял мужчин на это смотреть. Затем он разделался и с мужчинами. Сначала он рассекал жертве шею, затем наносил удар мечом в живот. Когда жертва падала замертво, он сбрасывал тело в море. А когда меч становился тупым, то он брал другой, потом еще один, пока не убил всех до одного. Палуба была покрыта запекшейся кровью, да и вся его одежда была насквозь пропитана кровью сотни невинно убиенных душ.
Испанцы и все остальные в молчании наблюдали за происходящим. Они думали, что это месть от имени короля Филиппа за разгром армады, но ни Элеонора, ни Дейви в это не верили. Макганн сделал это из-за черной ненависти, что поселилась у него в сердце.
– Я единственная оставшаяся в живых, и теперь Макганн знает, что я жива. Он будет преследовать меня, пока не повесит, как тех женщин. Не знаю почему, но он должен меня именно повесить.
Где-то за стенами дома раздался звук. Шекспир приложил палец к губам и выглянул наружу. На мгновение ему показалось, что он видит огонек среди деревьев, но затем огонек исчез. Быть может, это отблеск луны в просвете между облаками? Джон взял каливер Болтфута; оружие было заряжено. Он вскинул каливер, целясь в дверь.
– Это может быть олень или дикая собака, – неуверенно произнесла Кэтрин.