— Ну, ты дал, командир! Если б мне кто-то такое рассказал — ни в жизнь не поверил бы.
— Да ладно, ерундовая сшибка была, нас даже не атаковали всерьез.
Заместитель скептически хмыкает:
— Ну-у, для тебя может и ерундовая, ты у нас парень крученый, хоть и молодой, а я вот в такое дерьмо впервые вляпался. Сколько на свете живу, а чтоб ополченцы от черных рейтаров отмахаться смогли, ни разу не слышал.
Я пожимаю плечами:
— Всё бывает впервые…
Каптенармус охотно соглашается, его явно тянет поговорить:
— Это точно. Помню лет девять назад…
— В другой раз расскажешь. Проведи перекличку и найди мне кого-то, кто хорошо ориентируется в лесу.
— А чего его искать? Вон, видишь мужика с зеленым капюшоном на куртке? Он браконьером подрабатывает. Шериф его в ополчение сплавил, чтоб глаза не мозолил.
— Не понял. Туда ж по жребию набирают.
— Ну-у-у-у… в общем да, но…
Раск делает хитрое лицо и загадочно подмигивает. Понятно всё с вами. Ладно, не суть.
— Годится. Давай его сюда. И еще двоих из первого десятка, понадежней.
Через минуту передо мной уже мнутся трое ополченцев — браконьер и двое линдгорнских стражников, которыми Сигрид предусмотрительно укомплектовал первый десяток тогда еще своей сотни. В лагере они выполняли функции военной полиции, так что работа конвоиров им не в новинку. Что же до нашего следопыта…
— Как зовут?
— Мерк, ваша милость.
Браконьер даже делает полупоклон — льстит, собака. Так обращаются только к титулованным — это-то я первым делом выяснил.
— Вот что, Мерк. Нам следует провести разведку. Возьмешь этих двоих и пройдешься по лесу. Найдешь место для ночлега, чтоб всей сотней разместиться можно было и посмотришь, нет ли поблизости врагов или кого из наших. Далеко не забредай, чтоб до ночи успели лагерем стать. Если заметите врага — сразу возвращайтесь. Ясно?
Бородач кивает с умным видом. Не нравится мне его рожа — слишком простоватая. Обычно обладатели такой хари нарочно прикидываются дурачками. Ладно, посмотрим:
— А вещи свои оставь. Нечего лишнее таскать, налегке пройдешься. Вас двоих тоже касается.
Цветущее выражение лица вчерашнего браконьера, а ныне славного рейнджера, увядает раньше, чем я успеваю закончить фразу. Подошедший во время инструктажа Раск понимающе ухмыляется:
— Не удерет?
— Теперь вряд ли.
— Да уж, такие за свое шмотье удавятся.
— А за жратву и подавно — без нее далеко не убежишь. Кстати, как только станем на ночлег, соберешь у солдат еду — всю, какая есть. Назначишь повара, пока не прибьемся к кому-нибудь, будем кормить всех поровну.
— Будет сделано, командир. Есть у меня один корчмарь на примете…