— Так это оно? Жаль, я не смогу как следует его разглядеть.
— Я обещал свозить тебя сюда, но потом, боюсь, до твоего отъезда у нас уже не останется времени на такую поездку.
Меньше всего Мэдисон сейчас хотелось думать о том, что совсем скоро ей придется покинуть и Баджул, и самого Зейна.
— Я рада, что мы пережили дорогу и я все-таки смогла увидеть его своими глазами. — Пусть даже при таком освещении и сложно что-либо толком разглядеть.
Заметив тропинку, ведущую к самому озеру, Мэдисон пошла по ней и, оказавшись на песчаном берегу, с облегчением стянула кроссовки и носки и закатала джинсы, невольно застонав от наслаждения, когда ее уставшие ноги омыла прохладная вода.
— Остерегайся пираний.
Взвизгнув, Мэдисон отпрыгнула от воды и лишь тогда услышала, что Зейн тихо смеется. Бросив на него убийственный взгляд, который тот в темноте вряд ли заметил, Мэдисон буркнула:
— Не смешно, Зейн Мехди. Сперва ты пытаешься свернуть мне шею на крутых склонах, а теперь еще и пугаешь рыбками-убийцами.
— Извини.
Подобрав кроссовки, Мэдисон вернулась к Зейну.
— Я так понимаю, никаких рыб, поедающих неосторожных туристов, тут не водится?
— Рыбы здесь есть, но туристами они не питаются.
— Рада за туристов. И что теперь? Будем нырять с аквалангом при свете луны? Или плести корзины на дне озера?
— Все, что пожелаешь.
То, что она сейчас хотела сделать, не имело ни малейшего отношения к тому, что ей стоило бы сделать. Мэдисон задумчиво уставилась на клубящийся у подножия гор туман и заслонившие звезды тучи.
— Похоже, скоро пойдет дождь, так что нам лучше всего вернуться во дворец.
— Ты боишься какого-то жалкого дождика?
Мэдисон посмотрела Зейну прямо в глаза, которые сейчас казались чернее сгущающегося вокруг мрака.
— Я боюсь того, что может случиться, если мы здесь останемся.
— Ты боишься, что мы займемся любовью?
— Да. Я обещала себе без крайней необходимости не оставаться с тобой наедине. И вот мы снова одни.
Зейн шагнул в ее сторону:
— А я говорил, что сперва нужно выполнить несколько условий.
— Да, я помню, ты хочешь, чтобы я сказала, что доверяю тебе. — А если она этого не скажет, все сразу же закончится.
— Ты веришь, что я никогда не причиню тебе боли?
Физическая боль тут ни при чем, но вот другая…
— Я знаю.
— Ты веришь, что слухи о моих отношениях с женщинами лживы?
— Считаю ли я, что твои подвиги на любовном фронте сильно преувеличены? Возможно. — Преувеличены-то они точно, но вот насколько?
Зейн осторожно протянул руку и прикоснулся к ее щеке.
— И самое главное, можешь не сомневаться, что то, что случится сегодня, для меня очень много значит, и я никому об этом не расскажу. Я всего лишь хочу доказать, что ты — очаровательна и сексуальна. Можешь ли ты теперь сказать, что доверяешь мне?