– Засылайте своего человечка, – после короткой заминки произнес подпоручик.
– Вот и договорились. Вы приходите часам к четырем. Уверен, что к этому времени я уже смогу навести мосты.
Ротмистр не подвел. Все было организовано в лучшем виде. Правда, с суммой он несколько ошибся. Нет, с самой цифрой он угадал, а вот с номиналом. Господин коллежский асессор затребовал пять тысяч золотом, что на сегодняшний день составляло почти восемь с половиной тысяч ассигнациями. Хорошо хоть Шестаков еще зимой обменял ассигнации на золото. Иначе и без того серьезный удар по карману оказался бы более существенным.
Уже к вечеру ошарашенного и ничего не понимающего фальшивомонетчика Елкина, которого в известных кругах называли почти по фамилии Елкой, вышвырнули из полицейского управления пинком под зад. Никакой фигуры речи, в самом прямом смысле. Мужичок лет тридцати, довольно щуплого сложения, в обычном сюртучке и кепочке, покрывающей белобрысую голову, отряхнулся и, быстро глянув по сторонам, поспешил прочь.
Его испуганное поведение объяснялось очень легко. Он понятия не имел, что происходит. С одной стороны, его вроде бы приперли к стенке, и перед ним забрезжила далекая сахалинская каторга. С другой – следователь вдруг заявляет, что, мол, вскрылись новые обстоятельства дела. В этой связи уголовное преследование в отношении Елкина прекращено за отсутствием состава преступления.
Вообще-то для блинодела ничего еще не закончилось. Взяв огромную сумму, господин Вольский вовсе не гарантировал прекращение уголовного преследования. Время военное, инфляция и без того набирает рост, и дела о фальшивомонетчиках стоят на особом контроле. Поэтому, что бы ни сказал следователь подозреваемому, его выпустили только за недостаточностью улик. А это означало, что улики могут появиться уже завтра и преступника вновь поместят под арест.
Пока же он получил лишь отсрочку, позволяющую разве только скрыться из города. Подпоручику сообщил об этом ротмистр, имевший весьма широкий круг осведомителей. И ведь ничего с этим поделать невозможно. Придется сворачивать свою деятельность в Киеве и отбывать из города в срочном порядке. Благо он успел закончить здесь все свои дела. Вот разве только сам отпуск… Ну так кому сейчас легко, йожики курносые…
Перестук копыт и колес по мостовой замер, и буквально в нескольких шагах от Елкина остановилась крытая пролетка. Едва завидев это, мужчина встал как вкопанный и невольно оглянулся на здание полицейской управы. Вроде бы и ничего подозрительного, да только на козлах отчего-то сидел больно уж молоденький извозчик. Редкость это большая в их среде. Опять же вопросов по поводу его освобождения – просто тьма, и ни одного ответа.