Ну и, разумеется, отряд Шестакова также отправлялся в Будапешт, только этот путь им предстояло проделать на автомобилях, а не в эшелоне. Дальнейшие действия они должны были согласовывать с командиром первой бригады. В нее войдут первые четыре полка, которым, собственно говоря, и предстояло осуществить захват и блокирование города…
Шестакову казалось, что австрийцы накинутся на восставших со всех сторон, чтобы задушить этот бунт на корню. Но к его удивлению, в течение первых двух суток вообще ничего не происходило. Разве только были видны редкие и немногочисленные кавалерийские разъезды, которые и не помышляли вступать в бой. Да и те появились лишь на вторые сутки, когда в столице Венгрии сосредоточились уже все военнопленные.
Точнее не военнопленные, а солдаты регулярной Добровольческой армии. Тот факт, что две трети бывших пленных загоняли в строй под угрозой предания суду, командование этой армии как-то не смущало. Кстати, единственные, кто встал в строй единодушно и без какого-либо давления, – это сербы. Пленных сербов набралось более сорока тысяч, то есть на полноценный корпус.
Всего же армия насчитывала в своем составе около трехсот тысяч человек. Причем никакого некомплекта в офицерском составе не наблюдалось. Даже наоборот, имелся некоторый переизбыток, выведенный в резерв командиров корпусов. А вот что касается высших ступеней, то тут царило полное безобразие. Бригадами и корпусами командовали полковники и подполковники, полки, случалось, оказывались под рукой капитанов.
Словом, у командования русской армией наверняка случился бы удар, если бы они увидели организацию Добровольческой армии. А еще наверняка они с педантичностью старых служак бросились бы отыскивать самые различные недостатки и нарушения. Вот в этом Шестаков ничуть не сомневался, потому что успехи молодежи там, где старички справляются не лучшим образом, не могут не возбудить в последних жажду поставить выскочек на место.
Арсенал Будапешта и склады запасных батальонов выгребли до дна. Так что все бойцы были вооружены либо русскими, либо австрийскими винтовками и карабинами. С личным оружием для офицеров тоже все обстояло хорошо, и даже с избытком. Шестаков как-то наблюдал отправку винтовок в тыл, для ремонта. Русские солдаты при попустительстве офицера грузили в вагоны винтовки, попросту сваливая их навалом. Никто даже не думал хотя бы перестелить между слоями сено или солому. И в каком состоянии винтовки доезжали до мастерских, можно было только догадываться.
А вот у австрийцев совсем другая картина. Все трофейное оружие чистилось и складывалось в специальные ящики. Причем это относилось и к исправному оружию, и к требующему ремонта. Все неисправное оружие тут же, в арсеналах, проходило ремонт, приводилось в порядок и отправлялось на хранение. А учитывая то обстоятельство, что в последнее время с трофеями у австрийцев было не очень, последние крупные поступления прибыли с Сербского фронта, мастера успели привести в порядок все оружие.