Отступление.
- Пап, ты решил нашу проблему? - пританцовывала от нетерпения стоя у открытой двери, молодая мэра.
- Вееллей, - одернул дочь глава северного клана. Прошел внутрь комнаты и захлопнул за собой дверь.
- Ты хочешь, чтобы Альфа мэр раньше времени узнал кто помог его сыну избавится от пары, - он покривился на последнем слове.
- Но это же просто кукла, пап. Какое им дело до неё? - удивилась мэра, - и что за древние глупости, с этой парой, почему я должна уступать место первой супруги, какой-то... игрушке.
- Вееллей, еще одно подобное высказывание и я разочаруюсь в троих умственных способностях, - мэра зло зыркнула на Веенгайя, но промолчала, - мы всегда чтили наследие Первого...
- Но его же можно обойти... - удивилась мэра
- Можно, - хмыкнул Веенгай, - вот и сделай всё, для того, чтобы молодой А-мэр захотел его обойти ради тебя. А я уберу куклу с твоего пути.
Мэр прошел вглубь апартаментов и скрылся в своей комнате. А Вееллей продолжала стоять у окна в гостиной рассматривая огни вечернего Города. Уже представляя себе, что она его хозяйка.
Часть 3
Обняв со спины своего мэра, я зажмурилась и молилась. Я никогда не была верующей, но вот так, когда прижимает - особенно остро начинаешь чувствовать себя маленькой и ущербной и хочется, чтобы кто-то большой и могущественный взмахом своей руки решил все твои проблемы. Я не слушала о чем там рычал Валя и что ему отвечал его папашка, который тоже трансформировался в огромного клыкастика. Я стояла уперевшись своей спиной в холодную стену, возле лифта, а спереди была прикрыта меховой и теплой - Вааллайем.
Из переживаний своих я вынырнула, когда Валя стал самим собой и теперь я обнимала его голую спину, уткнувшись носом ему где-то между лопаток. Боясь высунутся и отпустить такую надежную опору. Валя стал моим якорем в этом чужом и враждебном мире, хотя и сам был его частью, но уже знакомой привычной и почти родной. За месяц жизни с ним мы много говорили смеялись и сама не заметила как привыкла к этому мэру. И пусть он был не совсем человеком, пусть иногда, когда злился или переживал мог частично трансформироваться и становился похожим на тех медведей, что бродят по улицам. Все равно был моим. Я боялась. Очень боялась. И поняла, что боюсь не только за себя, но и за своего йети, который здесь и сейчас отвоевывает право на моё существование. И прониклась еще большим уважением к нему. И теперь уткнувшись мокрым от слез лицом в его спину, целовала, как бы говоря спасибо.
- Ви, - тихо выдохнул Валя, - Ви, это ты сделала?
- Что сделала? - буркнула я не отрывая лица от его спины.