– Я понимаю вашу заботу, мистер Монк, – заговорил он, – но отсутствие миссис Стоунфилд вызвало немалое беспокойство у всех живущих в этом доме. Вы, наверное, согласитесь, что если она снова покинет дом, это будет для них новым испытанием, которого следует избегать по мере возможности.
Сыщик мысленно перебрал сразу несколько ответов: уют и тепло в доме Рэйвенсбрука, особенно сейчас, в середине зимы, прекрасное питание, отсутствие необходимости заботиться о множестве мелочей… Но, с другой стороны, там Женевьева уже не сможет принимать Нивена, когда пожелает. Возможно, так ей со временем будет легче сделать его преемником дела Энгуса или предложить ему место управляющего…
– Да, так оно, пожалуй, и есть, – согласился Уильям не слишком вежливо. – Я буду продолжать поиски доказательств, если мне только удастся их найти. Миссис Стоунфилд, вы не могли бы вспомнить какие-нибудь замечания вашего мужа насчет того, где он встречался с братом? Вы говорили, что он никогда не распространялся об этих визитах, однако любая случайная оговорка об обстоятельствах их встреч или окружающей обстановке может оказаться полезной с точки зрения поисков новых доказательств. – Он пристально вглядывался в лицо хозяйки, стараясь отыскать хотя бы малейшие признаки осторожности, заставляющей ее держать в тайне какие-нибудь сведения, из-за которых она может предстать перед ним в неприглядном свете.
– Что вы имеете в виду, мистер Монк? – слегка прищурилась женщина.
В ее облике сыщику не удалось различить ничего, кроме смущения.
– Они когда-нибудь ели вместе… пили эль, например? – принялся объяснять он. – Они встречались в помещении или на улице, а может быть, на берегу реки или где-то неподалеку от нее? Проводили они время с кем-то еще или только вдвоем?
– Да, я понимаю. – Женевьеву как будто осенило, а потом лицо ее сделалось горестным. – Вы хотите узнать, где следует искать… тело…
Тайтус вздрогнул, и его чувственный рот искривился в гримасе отвращения. Он бросил на Монка умоляющий взгляд, однако не стал его перебивать, хотя это явно стоило ему немалых усилий.
– Или свидетеля, – добавил детектив.
– Мне не приходит в голову ничего, что я могла бы вам сказать, – покачала головой миссис Стоунфилд. – Я уже говорила, что мой муж не распространялся насчет встреч с Кейлебом. Он всегда переживал после этого. Но один раз или, может, дважды его одежда была мокрой, и от нее пахло солью и рыбой. – Она глубоко вздохнула. – И чем-то еще – я не смогла определить, чем именно, но этот запах показался мне крайне неприятным.