Свидетель дал клятву говорить правду, а потом назвал собственное имя и занятие. При этом он так волновался, что у него судорожно дергалось горло и он то и дело заикался.
Коронер посмотрел на него с благосклонной улыбкой.
– Теперь, мистер Джимсон, просто расскажите, что случилось. Не надо так пугаться. Мы лишь проводим дознание, вас ни в чем не обвиняют, – подбодрил он конвойного. – Давайте! Начните с того момента, когда арестованного вновь передали под вашу охрану, объявив перерыв в судебном заседании.
– Да, сэр! Ваша честь! – с готовностью отозвался взволнованный свидетель.
– Обращения «сэр» вполне достаточно. Я не судья, – поправил его дознаватель.
– Да, сэр. Благодарю вас, сэр! – Джимсон тяжело вздохнул, и у него опять дернулось горло. – Он вел себя очень странно – я имею в виду арестованного. Он смеялся, кричал и ругался на чем свет стоит. Мне еще ни разу не попадался такой злобный парень, и еще этот смех вдобавок, как будто все это казалось ему какой-то забавной шуткой. Но он вовсе не собирался нам сопротивляться, – поспешно добавил Джимсон. – Он спокойно прошел в камеру, и мы его там заперли.
– Мы? – спросил коронер. – Вы можете вспомнить, кто именно из вас его запер?
– Да, сэр. Это был я.
– Понятно. Продолжайте.
В зале стояла почти полная тишина, нарушаемая лишь шорохом одежды, когда кто-то из зрителей пытался устроиться на своем месте поудобнее, да еще какая-то женщина обратилась шепотом к сидящему рядом соседу. Присутствующие на дознании журналисты пока не делали никаких записей.
– Потом пришел лорд Рэйвенсбрук и попросил разрешения пропустить его к арестованному, сказав, что он его единственный родственник, – продолжал свой рассказ Джимсон. – Он еще сказал, что дела подсудимого совсем плохи и присяжные, похоже, скоро вынесут вердикт, после чего ему уже не позволят с ним увидеться с глазу на глаз, как с приговоренным. А пока он оставался невиновным – по крайней мере, по закону.
– Я понимаю. – Коронер утвердительно кивнул. – Вам незачем это объяснять, это и так ясно и вполне естественно.
– Благодарю вас, сэр. – Слова дознавателя, похоже, не принесли охраннику ни малейшего облегчения. – Мы все, то есть Бейли, Элкотт и я, решили, что он прав, и позволили ему войти…
– Подождите, мистер Джимсон, – перебил его коронер. – В каком состоянии находился подсудимый, когда вы пропустили к нему лорда Рэйвенсбрука? Как он себя вел, как держался? Проявлял ли он злобу, подобно тому, о чем вы говорили раньше? Как он встретил лорда Рэйвенсбрука?
Конвойного охватило смущение.
– Вы видели его, мистер Джимсон? – продолжал настойчиво выяснять дознаватель. – Вы должны дать правдивый ответ. Речь идет о гибели человека, находившегося под вашей охраной.