– Я добьюсь, чтобы Рэйвенсбрука судили как убийцу! – горячо заявил Рэтбоун.
– Вы не сумеете этого доказать, – заметил Монк.
– Все равно! – Оливер стиснул зубы, ощутив сильное напряжение во всем теле. – Такое обвинение погубит его. Этого будет достаточно.
Чуть наклонившись, Уильям взял покойника за руку – изящную, с тщательно ухоженными ногтями. Теперь он наконец понял, почему Кейлеб всегда носил перчатки, – чтобы сохранить руки Энгуса. Детектив осторожно сложил руки мертвеца на груди. Наверное, никто из находившихся в этом помещении людей не испытывал столь глубокого сочувствия и сердечной жалости к человеку, страдавшему от раздвоения личности, вынужденному жить в постоянном страхе перед собственным вторым «я», остававшимся для него темным и неизвестным.
– Спи с миром, – сказал Монк. – Мы заплатим за тебя твои долги.