Значит, и вправду ружье.
– Но сначала скажи, с кем ты разговаривал? Что это была за нечисть? Куда подевалась?
Как бы ему хотелось знать, куда подевалась. Знал бы, следом ушел. Если бы хватило сил.
– Что молчишь? Встань и мордой своей ко мне повернись! Хочу на тебя посмотреть. Да и ты на меня посмотри перед смертью. Чтобы помнил, кто тебя на тот свет отправил, чтобы знал, что со мной шутки плохи. Обернись, я сказал! – В затылок уткнулось что-то твердое и холодное, почти такое же холодное, как озерная вода.
На то, чтобы встать на ноги и обернуться, ушли остатки сил. А Шрам отступил, попятился, словно испугался.
– Это ведьма была? – спросил он вдруг. – С ней ты только что миловался? С озерной ведьмой?
– Это была моя жена.
Врать покойнику не хотелось. Есть ли у него силы, нету ли, а Шрама он убьет. Как-нибудь…
– Она пропала, а я ее нашел. – И шаг сделал вперед, прямо к ружейному дулу.
Сразу он не умрет, даже если Шрам успеет выстрелить. Вдвоем с утеса падать веселее, и озеро своего не упустит, не отпустит Шрама обратно на берег, только не в ночь перед полнолунием.
– Стой, – рыкнул Шрам, но голос его дрогнул. – Стой, не то выстрелю.
Выстрелит. В любом случае выстрелит. Этот такой же, как озеро, голодный до чужих жизней. Только Игнат свою жизнь задорого отдаст…
Так бы и было, если бы его не опередили. Нож со свистом рассек воздух, по самую костяную рукоять вошел в висок Шрама, убил мгновенно. Слишком легкая смерть для того, кто хуже зверя.
К ногам Игната упало ружье, а потом мертвое тело. Волна с жадностью слизнула кровь с виска, откатилась, чтобы вернуться снова. А Игнат стоял и разглядывал узоры на знакомой костяной рукояти.
– Эй, кунак! – послышалось из темноты, и на утес ступила невысокая фигура. – Это я, кунак, не бойся.
Не бойся… Он бы, наверное, улыбнулся, если бы помнил, как это делается.
– Прости, что сразу этого пса не убил. Темно, плохо видно. – Тайбек выдернул нож, вытер окровавленный клинок об рукав куртки Шрама. – Боялся тебя ненароком задеть.
Врет. Ничего он не боялся. И не промахнулся бы, даже если бы метал нож с завязанными глазами, но это его дело. Наверное, нужно было сказать спасибо, но кто же благодарит за убийство? Игнат промолчал, подобрал ружье Шрама, оперся на него как на палку. Тайбек, казалось, и не ждал благодарности, со стариковским кряхтением он столкнул мертвое тело в озеро, и волны, получив желаемое, тут же схлынули, отступили.
– Вот так будет лучше. – Тайбек вытер руки о штаны. – Предупреждали же эту шакалью стаю, что в полнолуние на острове опасно. А они не послушались. Так кто же сейчас виноват?