Но соревновательная натура Норгрейва не позволила ему отойти от темы, которую Тристан с удовольствием оставил бы. Маркиз продолжал внимательно изучать гостей в зале.
— Ну же, покажи мне эту даму! Кого ты удостоишь своим вниманием в этом сезоне?
— Мне жаль тебя разочаровывать, но дебютантки в этом году не радуют глаз, — соврал герцог.
— Неужели? Циничное замечание, Блекберн! Обычно среди них попадается одна или две, на кого приятно посмотреть. — Но в голосе маркиза не чувствовалось особой уверенности. — Посмотри-ка туда! Очаровательное создание, ты не находишь?
Тристан зевнул.
— Которая? Та, что с рыжими волосами?
Маркиз даже наклонил голову, рассматривая девушек.
— Она тоже хороша по-своему, но я говорю о блондинке.
Разумеется, взгляд Норгрейва задержался на Имоджен, хотя в комнате было не меньше пятидесяти женщин. Тристан про себя выругался.
— Блондинка в зеленом?
— Я не замечал, чтобы у тебя были проблемы со зрением, — нахмурился его приятель. — Даме в зеленом столько же лет, сколько нам вместе взятым! Я смотрю на девушку в голубом платье. Теперь увидел?
Еще бы! Тристан успел заметить, что красоту Имоджен отметили не только они с маркизом. За последние несколько минут ряды ее восхищенных поклонников пополнили еще два джентльмена.
— Леди в голубом, говоришь? — Герцог задумчиво посмотрел на девушку и поджал губы. — Ты прав, хорошенькая.
Брови маркиза поползли вверх.
— Хорошенькая? Скромная похвала для женщины, которую многие назвали бы богиней!
— Ты называешь их богинями ровно до той минуты, когда они падают к твоим ногам, — отозвался Блекберн, чувствуя, что в друге просыпается охотничий азарт. И это была чистая правда: одержав победу, Норгрейв быстро терял интерес к женщине.
— Я предпочитаю видеть их на кровати лежащими на спине, — поправил он друга. — А блондиночку мне не терпится увидеть во всех моих любимых позах!
Тристан передернул плечами и постарался изобразить равнодушие.
— На здоровье!
Норгрейв подозрительно прищурился, и герцог понял, что переигрывает.
— Ты был ей представлен? — спросил маркиз.
Тристан не без раздражения покачал головой.
— Нет.
— Ты умеешь врать, Блекберн, и многих тебе удается провести, но только не меня! Я знаю тебя с детства, и между нами никогда не было секретов. Признавайся, какими ухищрениями ты добился этого?
Не зная что ответить, Тристан провел рукой по своим темным волосам.
— Мы не были представлены друг другу должным образом.
— Ее крокодилица-матушка тебя отвадила? — Глаза Норгрейва насмешливо улыбались. — Унизительно, а, Блекберн?
— Пожалуй.
Вероятно, было что-то противоестественное в удовольствии, которое доставил маркизу тот факт, что Тристану не удалось произвести впечатление на юную леди и ее матушку.