Это уже начинало сердить Люка. Ему никак не удавалось постичь, что происходит у нее в душе. Люк чувствовал себя отвергнутым, лишенным права проникнуть в самый смысл ее жизни. Он вдруг понял, как мало знает ее, даже после полугода семейной жизни. Существовал целый мир, в который она его не пускала. И это заставляло его злиться все больше и больше. А ведь раньше он и не хотел ничего знать. Что же изменилось?
Люк встал, но продолжал удерживать Анну.
– Кто он? Я хочу знать его имя, мадам.
Анна молча смотрела на него. Она стала еще бледнее, если только это было возможно.
– Твой любовник, – продолжал он. – Мужчина, который был с тобой до меня. Кто он?
– Нет, – шептала она. – Ты ведь говорил...
– Он – причина того, что ты несчастна, или я жестоко ошибаюсь. Эти письма от него? Или от кого-то, кто пишет по его поручению?
– Письма? – В ее глазах был ужас.
– Мадам, вы, видно, считаете, меня глупцом?
Анна покачала головой.
– Я иногда получаю письма от мисс... мисс Гендон. Ей нужна помощь. Ее отец... Он старый и очень немощный. И я ей помогаю.
Люк пристально смотрел на нее не говоря ни слова, и наконец Анна закрыла глаза и прикусила губу.
– Его имя, Анна, – повторил Люк. – Он уже получил твою девственность, которая по праву принадлежала мне. Но больще он ничего не получит. Он умрет, если только попытается.
Анна открыла глаза.
– Нет. Нет, он не пытается. Я твоя, только твоя. Кроме тебя у меня нет мужчины. Им всегда был только ты.
– О, прошу прощения! – воскликнул ее муж. – Конечно, мой опыт не позволяет мне отличить девственницу от женщины, которая уже была с мужчиной. Вы неискренни со мной, мадам.
Анна снова прикусила губу и перевела дыхание.
– А как насчет тебя самого? – спросила она крепнущим голосом. – Ты тоже хранил от меня свой секрет. Ты сказал, что не помнишь причины вашей ссоры с Джорджем. Ничего не рассказал мне о Генриетте. И даже словом не обмолвился о ваших многочисленных встречах с тех пор, как мы приехал сюда. Ты ведь не можешь жениться на ней – она вдова твоего брата? И ты не мог вернуться без жены – иначе ты смог бы проводить столько времени в ее обществе. Но теперь все устроено как нельзя лучше, не так ли? Поэтому ты женился на мне, Люк? Не ради наследников, но чтобы спокойно предаваться воспоминаниям со своей первой любовью за щитом женитьбы?
Боже милостивый!
– Мадам, – сказал он холодно, – вы переходите границы дозволенного.
– О конечно! – отвечала Анна. – Мы ведь живем в мире, где у мужчин права, а у женщин – обязанности. Я достойна презрения из-за того, что в нашу брачную ночь ты обнаружил, что я не девстенница. Но тебе позволительно иметь достаточный опыт, чтобы с легкостью определить это. Я должна жить без воспоминаний, без прошлого, принадлежать тебе душой и телом, в то время как ты будешь развлекаться. Ты спал с ней, Люк? Или жене не пристало задавать вопросы своему мужу?