Он обсуждал с ней планы Дорис и матери поехать после крестин в Лондон, и свои попытки найти нового управляющего, чтобы Эшли смог поступить в Вест-Индскую компанию. А однажды чудесным вечером он пошел с ней и Джой на прогулку к водопадам и там рассказывал о своем детстве.
– Мы здесь всегда шалили, – говорил он. – Нам строго-настрого запрещали подходить близко к воде, поэтому мы, конечно, всегда переходили водопад вброд, на пари: сможем ли спуститься, устояв на ногах. Я обычно подговаривал Эшли, когда сам подрос и перестал это делать.
– А Джордж подстрекал тебя? – спросила она. Люк немного помолчал.
– Да, наверное, – сказал он наконец.
Она уже заметила, что он никогда не говорит о своем старшем брате.
– Это были счастливые дни, Анна, – тихо произнес он. – Я бы хотел, чтобы наши дети были так же счастливы.
Она восприняла эти слова с такой радостью, как будто это было выражением его любви, его гарантией ее будущего, потом он передал малышку Анне и направился к лужайке, чтобы собрать букет нарциссов.
– Мадам, – сказал он с официальным поклоном, хотя был одет в домашний камзол и бриджи, а волосы его не были напудрены. – Эти цветы так подходят к вашей солнечной улыбке. – Он отдал ей букет и снова взял Джой на руки.
– Ваша светлость, – Анна прижала руку к сердцу, – вы мне льстите.
Она легко рассмеялась, хотя в глубине души плакала от счастья.
Она хотела, чтобы этот день никогда не кончался.
Люк наслаждался беспорядочной суматохой, сопровождав шей крестины Джой и свадьбу Агнес и Вилла. Брат Анны с женой и ее сестра прибыли одновременно, а на следующие день приехали леди Стерн и его дядя. Дом вдруг наполнился смехом многими голосами.
К удивлению Люка, он наслаждался всем этим. Да, он много времени проводил в парижском обществе и всегда выбирал самые блестящие, самые шумные развлечения. Но он воспринимал их как бы со стороны, никогда не участвуя в праздниках всей душой.
Теперь он был со своей семьей и с семьей своей жены и вовсю наслаждался ощущением причастности. Чувством, что он был частью всего этого.
– Ну, парень, – сказал ему дядя, хлопнув по плечу, как только они остались наедине, – я горжусь тобой. Я всегда знал, что, если тебя чуть-чуть подтолкнуть, ты вернешься сюда и исполнишь свой долг.
– Есть и такие, дорогой мой, – сказал Люк, взяв понюшку табаку и осторожно вдыхая ее каждой ноздрей, – кто говорит, что это отнюдь не было моим долгом – сделать своим первенцем дочь.
Лорд Куинн от всего сердца рассмеялся.
– Но ведь и для этого, как и для всего остального, нужна практика, – сказал он. – В этот раз – девочка, в следующий мальчик. У тебя еще куча времени, приятель.