Всеобщее молчание прервал Эраст Петрович.
— Нет к-кратера! — заявил он, — Почему нет кратера? Это раз. Конус, а не цилиндр. Это два. Выжженная почва. Это три. Константин Эдуардович, вы когда-нибудь встречали в описаниях подобный знаниевый снаряд?
Циолковский остановился.
— Нет, — отозвался он. — Всегда цилиндры. Всегда. Одинаковые. Иногда в ударной яме находили остатки сгоревшего щита, он предназначен марситами для торможения в воздухе. Сзади цилиндра всегда отвинчивающаяся крышка, а внутри — цилиндры поменьше, в мягком смолистом веществе, его называют марситским каучуком. Этот снаряд никогда еще не прилетал на Землю.
— Что вы скажете, Евгений Иванович? — обратился Эраст Петрович к полицмейстеру, — Как штабс-капитан артиллерии в з-запасе?
— Одно скажу, — ответил раздумчиво Трояновский. — Не снаряд это, точно. Не ядро. Не стреляют таким из пушек… Ракета Конгрева — вот на что похоже! Но сколько ж ей пороха надо, чтобы с Марса долететь? Там внутри, стало быть, ничего, кроме пороха, и не влезет. Да и того не хватило бы…
— Ракета… ракета… ракета… — посланник московского градоначальника повторял слово на разные лады, словно бы прислушиваясь к тому, как оно звучит. — Почему марситы отправили ракету?
— Эврика! — вдруг заявил Циолковский.
Все обернулись к нему.
— Говорите скорее, Константин Эдуардович, — попросил Эраст Петрович, — Утешьте меня.
— Ракета — это и есть знание! — торжествующе произнес Циолковский. — Марситы говорят нам, что между планетами можно летать на ракетах, а не только внутри пушечного снаряда. По аналогии с этой ракетой мы сами можем построить небесный корабль и отправиться к иным мирам!
— И какая в этом практическая польза?
— В этом и есть главная польза! Посредством небесных кораблей человек расселится в эфире и сохранится, когда Солнце исчерпает свое горение.
Эраст Петрович сразу поскучнел.
— До того еще дожить надо, Константин Эдуардович, а в Москву мне надо т-телеграфировать прямо сейчас…
— Вы не правы, — заступился за старшего товарища Чижевский. — Марситы никогда не говорят нам, для чего то или иное знание. Может быть, именно сейчас самое важное для нас — это небесные корабли.
— Тема для фельетона, — заявил Эраст Петрович непреклонно. — И не более того. Что ж, господа, б-благодарю вас за участие в этой экспедиции. Я развезу по домам. Вы, Евгений Иванович, прошу, усильте оцепление — его явно недостаточно. Будем разбираться с этой… ракетой.
Циолковский вернулся на Коровинскую к обеду, но от кушанья, предложенного Варварой Евграфовной, отказался, а сразу отправился в рабочий кабинет, чтобы изложить распирающие его идеи на бумаге.