— Что ты знаешь о моей матери? — я и сама о ней немного знала.
— Мы оба знаем, что твой отец — козел. Но ты можешь не знать, что он использовал твою мать и твоего брата…
— У меня нет брата.
— Когда твоя мать не обратилась, он стал угрожать, что заберет у нее детей. Он выбрал девочку, которую твоя мать любила больше всех. Он забрал тебя и сделал тебя своим ребенком-вампиром. А твоя мать решила, что лучше умереть — ей и ее ребенку — чем жить вечно с чудовищем.
— Лжец.
У меня никогда не было брата. Мою мать убили в ту же секунду, как она попыталась сбежать. Ей было семнадцать, когда она оставила меня на милость вампирского клана отца. Я не очень помню свою человеческую жизнь до момента обращения, это было так давно, но брата я бы точно не забыла. Боль от того, что мама оставила меня, всегда была со мной.
Печаль на лице Эвана меня разозлила. Она была мне не нужна.
— Ты же знаешь, что Влад — твой настоящий отец, так? Не просто тот, кто обратил тебя.
Я посмотрела на перевертыша, стоящего передо мной. Почему случилось так, что я не знаю ничего об этом парне, а он знает обо мне все, даже то, что я сама о себе не знаю? Он лгал. Пытался меня зачем-то расстроить. Где та книжка, в которой написано о моем прошлом? Не приложил ли он руку к чему-то такому в моей жизни, о чем я не знаю?
— Ты просто вер, Эван, — я позволила словам ударить его, контролируя звук своего голоса. — Что бы ты там ни думал — это ложь. Хватит повторять то, в чем ты и сам не уверен.
— Спроси меня, и узнаешь, — его грудь поднялась от глубокого вдоха, глаза буквально пригвоздили меня к месту.
Почему он так действовал на меня? Ведь он просто дитя в сравнении со мной! За моими плечами почти столетие, и все же моя старая душа готова была поверить каждому слову, сказанному этим красивым мужчиной, готова была поставить под сомнение все то, что я знала о своем прошлом.
Был ли у меня близнец? Почему я раньше об этом не подозревала? А знает ли Эван о Блэр?
— Я не собираюсь говорить об этом с тобой.
Я пожала плечами, как будто это меня не интересовало, как будто он просто меня раздражал, и его молодость была чем-то, за что ему должно было быть стыдно.
— Почему нет? Это тебя пугает? — его, казалось, вообще не задел мой тон.
— Нет! — я почти выкрикнула это, но потом заставила себя понизить тон. — Меня ничего не пугает.
Я посмотрела на него.
— Я умираю от голода, а тебе хочется разговора по душам о моем прошлом? Мне не нужно твое сочувствие, мне не нужна чушь, которую ты несешь.
Я посмотрела в направлении входа в пещеру. Время уходить. Я уже всерьез подумывала о том, чтобы вцепиться в его горло и ощутить богатый вкус крови, текущей под этими замечательными мышцами.