Затем Каллен сообщил еще об одной странной и неожиданной детали, которая станет играть ключевую Роль в его дальнейшем рассказе. На встречу с ним 11 августа Маккрори явился с портативным магнитофоном "Норелко". Четыре обвинителя слушали откровения Каллена, затаив дыхание. В зале воцарилась такая тишина, что и муха не могла пролететь незамеченной. Один присяжный, клевавший до этого носом, тут же встряхнулся и стал внимательно слушать. Каллен сообщил, что, как ему сказали, Присцилла наняла кого-то, чтобы "прикончить" его. Если бы ему удалось это доказать, продолжал он, это оказало бы ему неоценимую помощь во время бракоразводного процесса. Маккрори сказал, что наемные убийцы могут выступить с показаниями, но только в том случае, если будут уверены, что Каллен их не обманет. Пленка с записью разговора могла бы стать своего рода гарантией: если на ней будут записаны изобличающие Каллена высказывания, то эти люди смогут заставить его выполнить условия сделки. Именно поэтому Каллен и согласился сделать магнитозапись. К тому же он полагал, что тем самым поможет ФБР поймать Маккрори в ловушку.
"Я поступал так, — сказал Каллен, — как мне подсказал агент ФБР. Маккрори сам говорил большую часть времени о том, что я хочу убить Присциллу, судью Эйдсона и Беверли Басе, а я лишь поддакивал ему. При этом я уводил его от разговора о Присцилле. Я не говорил, сколько денег готов заплатить, поскольку это могло бы повредить мне".
После встречи 11 августа, продолжал Каллен, он набрал номер телефона, который ему дал агент Акри, и рассказал обо всем, что произошло. По словам Каллена, человек на другом конце провода, которого он принял за Акри, сказал ему: "Очень хорошо. Продолжайте игру. Мы скоро с вами свяжемся".
Примерно через неделю Маккрори позвонил снова и договорился об очередной встрече у кафе "Кокоуз". При этом Маккрори якобы заявил, что им нужно будет сделать еще одну запись, поскольку та, которую они сделали 11 августа, "оказалась неудачной". Каллен вновь согласился подыгрывать. Встреча состоялась 18 августа, то есть в тот день, когда агенты ФБР сделали свою первую запись при помощи магнитофона, прикрепленного к телу Маккрори. Они сидели в машине и разговаривали о различных планах убийства, сказал далее Дэвис, а Маккрори в это время держал в руках свой портативный магнитофон "Норелко". Говорили они примерно о том же, что и 11 августа, добавил он.
"Маккрори сказал, что, для того чтобы его люди мне поверили, я должен говорить больше. Он сказал, что, если спросит меня о сумме, я должен назвать 25000 или что-то в этом роде". Можно было предположить, что, прежде чем была сделана запись этого разговора, его участники должны были обменяться какими-то предварительными замечаниями, а может быть, и обсудить запись разговора 11 августа, чтобы выявить те места, где Каллен должен был подправить свои замечания. Если это действительно имело место, то весь предварительный разговор должен был быть записан на втором магнитофоне, спрятанном под сорочкой у Маккрори. Как это ни странно, обвинение почему-то так и не выяснило этот момент. Объяснение, возможно, и было, а возможно, и нет. Никто не объяснил, почему агенты ФБР не нашли магнитофон "Норелко", когда обыскивали Маккрори и его машину до и после его встречи с Калленом 18 августа.