К тому и свелось учение в школе итантов: раз в неделю инъекция и всю неделю математика.
Выше я говорил, что в математике и музыке, чаще всего бывают вундеркинды, здесь более всего значит прирожденный талант. Но когда я приступал к учению, человечеству требовались именно математики, не музыканты... и не художники, к моему огорчению, :
Первый месяц был самым трудным. Попал я из огня да в полымя. Четыре часа ежедневно до глубокой ночи терзали меня иксы и игреки, безликие, неопределенные, лица не имеющие, все выражающие, ничего не выражающие, да еще их друзья дельта-иксы и дельтаигреки, стремящиеся к нулю, не доходящие до нуля, миниатюрные, меньше любой наперед заданной величины, но производящие производную, которая может быть даже и бесконечной.
Муч-ч-чителънейшая задача.
Впрочем, в отличие от Дель-Финны здешний профессор не считал ее мучительной. Маленький, круглоголовый, оживленный, он все твердил нам, улыбаясь:
— Нет, это нетрудно, совсем нетрудно. Чтобы дифференцировать, нужны пальцы, только альцы (и он прищелкивал пальцами для убедительности, чтобы показать, как это все легко дается). Даже и для интегралов потребуется одна лишь память, исключительно хорошая память. Вот когда мы перейдем к интегральным уравнениям, там уже напрягайте мозги.
И я с ужасом думал, что тогда мне придется уйти. Плакали мои нерожденные таланты.
Второй основной предмет был для меня куда легче. Назывался он «Связи». На самом деле нас просто учили думать, тренировали на рассуждение.
— Назовите слово, первое попавшееся, что пришло в голову.
— Например, человек.
— Прошлое — настоящее — будущее.
— Ребенок — взрослый — старик.
— А почему так? Почему человек не рождается сразу взрослым?
— Само собой разумеется. Как же иначе?
— Но ведь бабочка-то рождается взрослой. Бывает же иначе.
— Еще связи. По сходству.
— Человек — обезьяна.
— По несходству?
Учили нас логике формальной: «Иван — человек. Все люди смертны, значит, Иван смертен». Учили и диалектическому: «Человек смертен, но человек бессмертен в своем потомстве».
Этим я занимался с удовольствием. Это шло легко.
Заскучавших читателей утешаю: я не просто перечисляю программу, я говорю о программе, которая сработает своевременно.
Математика — связи — инъекции раз в неделю. И росли и росли в голове у нас новообретенные клетки, росли и алчно жаждали наполнения. Мы ощутили это как возвращение детства. Мир •стал удивительно любопытным, все лезло в глаза и все требовало объяснения. Хотелось останавливать на улице прохожих и спрашивать: «Это что?», «А как называется?», «А как вас зовут?», «И куда вы идете?», «А зачем?». Но поскольку нас-то пичкали почти исключительно иксами и дельта-иксами, волей-неволей «отчего», «для чего», «почему» направлялись на иксы и дельтатиксы.