– Я хочу выйти.
– Еще пара секунд, мисс Дин. Давайте сначала заедем в гараж. Мы подозреваем, что на крышах домов выше по холму фотографы устроили несколько засад. Если вы выйдете сейчас, они вас увидят.
Я кивнула и замерла на сиденье, сражаясь с желанием выцарапаться из окна. Пот струился по лбу. На мне были шарф, солнцезащитные очки, рубашка с длинными рукавами, мешковатые штаны. Не говоря уже о тугой терапевтической маске, стягивающей всю голову, словно резиновый чулок. В таком наряде я могла запросто грабить банки. А под одеждой у меня был сделанный на заказ гимнастический костюм из того же материала, что и маска. Еще много месяцев этот костюм будет моей второй кожей. Теоретически, давление ткани заставит мою заживающую кожу формировать гладкую рубцовую ткань вместо варианта Фредди Крюгера.
Лимузин втянулся, насколько позволяла длина, в прохладное тихое нутро гаража, рассчитанного на пять машин. Только «Транс-Ам» не хватало. Воры растащили обгоревший корпус на сувениры со свалки в Лос-Анджелесе. Искореженный руль продавался на ебее.
Я все равно не собиралась его возвращать. Я никогда больше не буду водить спортивные машины. Быстрая поездка на лимузине от госпиталя домой – и та заполнила мою голову картинами погони и аварии. И пожара. Я внесла машины в растущий список моих фобий.
– Senora Кэтрин! Добро пожаловать домой! – Бонита и Антонио Кавазо подбежали встретить меня у машины. У меня подгибались колени, нервы были на взводе. Я почти упала на руки Кавазо. Эти супруги средних лет занимались моим домом и всем, что с ним связано. Они командовали горничными, поварами, садовниками, а сами жили в небольшом гостевом доме над бассейном. Теперь в особняке остались только они и я. Чем меньше людей меня видит, тем лучше.
– Вы убрали из дома все зеркала? – спросила я.
Они грустно на меня посмотрели и закивали.
Да, это была невротическая реакция, но я не могла себя видеть. Не только лицо, но и тело. Серпантин шрамов сбегал по моей шее, плечу, правой руке. Текстура и цвет перемешивались, словно моя кожа растаяла, а потом снова застыла. Рубцы охватывали даже часть моей когда-то идеальной груди. Толстые шрамы стекали на правое бедро и ниже по ноге, как воспаленные вены. К тому же, если я снова посмотрю в зеркало, меня может ждать видение мрачного будущего. Я вздрогнула, представив, насколько плохо все еще может обернуться.
– Никаких зеркал, – с нажимом повторила я.
– Нет, зеркал нет. Пойдемте в дом, querita, – заворковала Бонита.
Я шла медленно, покачиваясь, опираясь на нее и Антонио. Ноги дрожали. Дойдя наконец до прохладного каменного холла, оформленного красным и черным, я так вымоталась, что не смогла даже плакать, увидев, что осталось в доме.