— Луис! — сказал он, протягивая руку по направлению к саду.
Действительно, за купами деревьев, еще сохранивших листву, там, где, очевидно, пролегала дорога, послышался топот, затем короткое, сразу приглушенное ржание коня. Вечер только наступил, закатное солнце пробивалось сквозь деревья, обагрило выступ белой ограды, осеннюю траву, палый лист. Минуту спустя над стеной поднялась красноватая пыль, топот затих, а еще через минуту или две в саду показался Луис Аргуэлло в сером плаще и шляпе без позументов.
Живя здесь почти семь лет, Алексей ни разу не встречался с Луисом. Он только слышал о нем от Кускова, от промышленных, побывавших в Сан-Францисской президии. Рассказы о молодом коменданте всегда были полны приязни.
Он был мало похож на сестру. Среднего роста, темный от солнца, худощавый, с небольшой острой бородкой и усами, он сразу ничем не напоминал Консепсию. Только вглядевшись, Алексей заметил такое же, чуть удлиненное лицо, высокий лоб, разрез продолговатых глаз, однако не глубоких и ясных, как у сестры, а более светлых и беспокойных.
— Синьор — друг Кускова? — спросил он, быстро, по-юношески взбежав на галерею.
Он крепко пожал руку Алексею, почтительно и вместе с тем дружески подошел под благословение монаха, искренне огорчился болезнью Кускова и так же искренне обрадовался, узнав, что перед ним тот самый помощник правителя русской колонии, о котором он уже много слышал.
— От кого? — спросил Алексей шутливо. Они были почти ровесники, и оба сразу почувствовали друг к другу взаимное расположение.
— О, мне говорила Конча, сестра! — ответил Луис простодушно. — И капитан Риего. Я уже давно хотел вас видеть. Конча…
Луис неожиданно умолк, оглянулся. Лицо его стало озабоченным.
— Синьор Алексео… — начал он уже другим тоном. — Я просил приехать сюда, к отцу-настоятелю, потому что нельзя, чтобы знали в президии. Там есть люди, в которых я не совсем верю…
Луис еще раз оглянулся, очевидно, желая убедиться, что, кроме них троих, никого на галерее нет, отвел Алексея в угол.
— Монтерей заняли инсургенты, — сказал он тихо. — Губернатор бежал в Санта-Клару, много солдат убито… Мятежники прибыли на корабле… Отряд Гервасио ушел в прерию…
«А сестра?» — едва не вырвалось у Алексея, он даже подвинулся, но Луис ничего не заметил.
— Гервасио направился сюда, чтобы уничтожить ваш форт, перебить людей, а потом заявить, что это сделали мятежники. Он убедил губернатора, что нападение на Монтерей произведено при участии русских… Я хочу предупредить вас, потому что испанский народ — не предатели, а такие, как Гервасио, — не испанский народ…