— Не преувеличивай, — отмахнулся Шурф. — О самосохранении речи пока нет. Я достаточно вынослив.
— Надеюсь, что так. А всё-таки валять балду хотя бы полчаса в день — хорошая, полезная магическая практика. Особенно если проделывать это на моей крыше. Тем более, весной. От такого безответственного поведения наше существование прирастает смыслами со скоростью дюжина смыслов в минуту. Или вообще сто. Кто ж их станет считать, когда вокруг такое творится. Вся эта дурацкая прекрасная жизнь.
Для убедительности я воздел руки к небу, по которому стремительно неслись прозрачные сизые облака, неумело прикидывающиеся хмурыми тучами. Но меня не проведёшь. Я точно знаю, что весной на небе бывают только облака.
— Конечно ты прав, — неожиданно легко согласился мой друг. — И вот чему мне следовало бы у тебя поучиться.
— Быть правым? — рассмеялся я. — С этим ты и сам неплохо справляешься.
Но Шурф остался серьёзным.
— Любить жизнь. Не отдельные её составляющие, что легко удаётся многим, включая меня, а весь процесс, целиком.
— Это, кстати, только здесь стало так, — сказал я. — После того, как я попал в Ехо. Теперь, задним числом, понимаю, что раньше вообще не умел любить. Только увлекаться и привязываться, надолго или нет — это уж как повезёт. А этот город разбудил моё сердце. Или даже не разбудил, а развязал, как будто оно было перекручено узлом, а здесь вдруг вернулось в нормальное состояние. Не знаю, как ещё описать. Но после того, как я оказался в Ехо, мне стало легко любить — всё, что под руку подвернётся. Например, жизнь. И весь Мир, который великодушно разрешил мне быть его фрагментом. Из меня получился очень счастливый фрагмент. Несмотря ни на что. И кстати, когда я в очередной раз притащусь к тебе с жалобами на тяготы существования, напомни мне этот разговор. В минуту слабости бывает очень полезно вспомнить, как в действительности обстоят дела.
— Договорились, — кивнул мой друг. — Напомню. А теперь придётся тебе всё-таки меня отпустить.
— Жалоба на тяготы существования номер один, считай, уже готова, — ухмыльнулся я. — Но что с тобой делать, иди. Тем более, у меня тоже дела. Не знаю, какие именно, но совершенно уверен: стоит мне спуститься с этой крыши на грешную землю, и они тут же обнаружатся. Кстати, это была жалоба на тяготы существования номер два. Ты уже готов рыдать от сострадания? Как — нет?!
Не то чтобы меня и правда пугали гипотетические грядущие дела. Скорей уж, перспектива полного их отсутствия. Впрочем, и она не особо пугала. В крайнем случае, — утешал я себя, — всегда можно просто отправиться в Дом у Моста. Тем более, что время уже перевалило за полдень. Причём довольно давно за него перевалило. Часа три, пожалуй, назад. Что, в общем, даже неплохо — теперь-то уж точно можно никуда не спешить. Всё равно не поможет.