— Я ничего не знаю, отпустите, прошу!
— Заткнись! Твое представление никого не обманет, — холодно прервал ее Не — Забуза и ехидно хмыкнул, — Не ожидал тебя здесь увидеть, Рицка.
— Я не Рицка, я Нэо! Я не знаю о чем вы говорите, — прорыдала она давясь слезами, — Иго–сан, пожалуйста, — с мольбой посмотрела на меня девушка. — Помогите мне! Помоги, прошу!
Я растерялся настолько, что потерял контроль и эмпатия усилилась. Ожидая урагана из ужаса напополам с растерянностью, которые должны были ударить по мозгам, я непроизвольно зажмурился. И — ничего.
Поначалу мне даже почудилось, что я не чувствую никого. Немного погодя я почувствовал от Виктора глухое раздражение и слабое, едва различимое предвкушение, даже скорее удовлетворение, как от хорошо выполненной работы.
Раскрыв глаза, я недоверчиво огляделся. Секретарша продолжала рыдать захлебываясь слезами, но соответствующих этим гримасам эмоций я не ощущал, кроме раздражения ничего больше не появилось.
— Она лжет, — ошарашено проговорил я вслух. — Она злится, — сглотнул, — и раздражена.
— Я же говори… — убежденно начал Вик, но запнулся, — Что? Как узнал?
Помявшись, я пояснил:
— Ну, я — эмпат. Эмоции других людей чувствую. А она не растеряна и даже не напугана.
— Интересно, интересно, — потирая руки заявил Виктор, — полезно! А главное, очень вовремя!
От его тона мне стало не по себе.
— Сволочь, — прошипела шпионка, вспыхнув яростью, болезненно отдавшейся в моей голове.
— Ну, Рицка, — сказал притворно ласково Виктор и потрепал ее за щеку, — будем сотрудничать или в молчанку играть?
— Я все скажу, — зло сказала бывшая секретарша, мотнув головой, чтобы избавиться от руки.
— Отлично. Может быть, мне даже бить в твою хорошенькую мордашку кулаком не придется, — предвкушающе и демонстративно потер Виктор костяшки своих не маленьких кулаков. Но он, судя по эмоциям, врал. То ли хотел врезать ей по физиономии в любом случае, то ли был уверен, что это придется сделать. А может, не считал ее лицо симпатичным. А шпионка скривилась, показывая мелкие зубы.
— Игнат, ты бы послал клона, пусть детвора часика два, а лучше три погуляет.
— Да, — сложил я пальцы, но, не завершив технику спросил, — а куда?
— Пусть сами решают. Главное чтобы тут не крутились.
Дождавшись «ответа» от клона, который закрыл за детьми двери, мы приступили к допросу.
Но на первый же вопрос она солгала. И лгала в ответ на все следующие. До самого конца пыталась вешать нам лапшу на уши. Когда она врала, я молча качал головой, а Виктор бил.
Шпионка кричала, хрипела, срывая горло, а меня подташнивало от сладковатого запаха крови, химии, пота и от вида того месива, в которое превратилось ее лицо.