Наверное, потому, что видел на моем лице жалость, Виктор растолковал, что Рицка была опытной разведчицей, могла и кунаем помахать, и зелье сварить, и в постель уложить кого надо. Умела втираться в доверие к своим жертвам. В том числе, он пояснил на русском, и с несколькими не самыми мелкими сторонниками повстанцев Воды.
«В общем, эта Мата — Хари натворила делов» — усмехаясь говорил Вик, — «Поэтому жизнь у нее вряд ли будет долгой и счастливой». Скорее всего, предсказал он, помрет она прямо здесь, в импровизированной пыточной. Мне в тот момент резко захотелось подышать свежим воздухом, а если честно — попросту сбежать.
И почти сразу же после этого, видимо, окончательно удостоверившись, что я могу безошибочно определить, когда она врет, шпионка напрочь отказалась говорить. Похоже, она до последнего не хотела верить в мои способности.
Ударив ее в живот в последний раз, Виктор со вздохом достал из поясной сумки коробочку. В ней были длинные, затупленные иглы, похожие на швейные булавки со шляпкой, только размером со стандартный сенбон.
— Я не лекарь и знаю только куда их надо воткнуть, чтобы больнее было — искренне посетовал не-Забуза мне. — Это единственное в акупунктуре, в чем я превосхожу Хаку. Но я пока не хотел его этому учить. Но можешь мне поверить — калекарь я хороший, — зубасто улыбнулся мечник. Мне стало еще сильнее поплохело, воздух в каморке душил не хуже удавки.
Посмотрев на то, как Виктор втыкает в девушку иголки, я отвернулся. Внезапно Виктор схватил меня за плече и резко повернул обратно.
— Нехр*н отворачиваться, студент! — глухо сказал он, — Учись, пока есть возможность, бери, — вручил мне иглу и показав на пальцы Рицки, сказал — и втыкай прямо сюда.
— Я не…
— Заткнись и делай! — рыкнул Вик, — Ты свою детвору учил, а сам своего же урока понимать не хочешь. Никакой жалости к врагам. Она — враг, — процедил сквозь зубы, — И не просто враг, мразь эсэсовская, каратель в юбке!
Казалось, взгляд у Виктора был еще тяжелее, чем его рука, сжимающая плечо словно тисками.
— Упустишь ее — и однажды она может убить того, кто тебе дорог. Здесь не сказка. Враг не раскается и не одумается. Он вернется, став еще сильнее, и убьет тех, кто тебе дорог. И тебя самого.
Рицка удовлетворенно хмыкнула и криво ухмыльнувшись сплюнула кровь прямо в лицо Забузе, попав и в меня.
— Верблюдиха, — бросил он Рицке, а я не сдержавшись, истерично хихикнул.
Виктор зыркнул так, что я подавился воздухом, а затем, как ни в чем не бывало, достал платок, смочил водой из фляги, вытер лицо и затолкал тряпку в рот шпионке.