Для какой же цели его оберегало провидение? Что ждало священника в будущем?
Эти вопросы теперь все чаще посещали Мигеля в моменты уединенных раздумий.
Ответить на них могло одно лишь время. Священнику оставалось ждать.
Вынырнув из воспоминаний и отложив блокнот на столик, Мигель вытянулся на койке и постарался уснуть.
* * *
А Лере, когда она засыпала, все чаще снилось метро. Не подземные загадочные тоннели под Фарерскими островами, о которых говорила Милен. А другое, то самое, о котором когда-то рассказывал деда и еще спорили Паштет и Треска.
Большое, светлое и чистое. Нарядное. Полнящееся живыми, куда-то спешащими, улыбающимися людьми.
Почему-то ей казалось, что все там должны были обязательно улыбаться. Быть счастливыми. Хоть на минуточку.
Хоть чуть-чуть.
Девушка никогда не видела метро. Потому, что не могла. Но сознание услужливо превращало обрывочные рассказы посторонних в яркое, почти всамделишное красочное полотно.
Ноздри щекотал запах креозота, знакомый Лере по вентиляционным тоннелям в Убежище.
Вот станция. Потолок там непременно должен быть высоким. Округлым. С какими-то узорами. И светлым. Как чистое небо над головой. Что ее освещало? Конечно же, солнце…
Да откуда же ему под землей взяться-то, глупая?
Это для нее тоже было загадкой, сказкой. Что там на самом деле? Нарисованные кучливые стада смурных облаков? Звезды? Которые она однажды видела в Атлантике? Далекие и холодные планеты… Планеты. Чужие миры.
Нет. Наверняка электричество. Больше там быть нечему.
Но вот откуда-то из мрака, из раззявленного чрева тоннеля, блеснув коротким лучиком, появляется поезд, длинный, свежевыкрашенный, с множеством крытых вагонов-тележек.
Ту-рум-турум. Ту-рум-турум.
Движение замедляется. И двери открываются, неторопливо расползаясь в стороны, как герма у них в Убежище.
Лера садится в один из таких и едет. Едет. Путешествует, стремится куда-то без конца. К следующей остановке. И, вслушиваясь в размеренный перестук колес, представляет…
Каким же огромным должен быть город, находящийся наверху! Сколько же там селилось людей, что им было так тесно и они решили путешествовать под ним. Так тесно, что однажды люди сами себя загнали под землю.
Лера ехала, и каждый раз ей казалось, что она куда-то опаздывает. Упускает что-то самое важное. Но вот что? Смотрела на остановившиеся розовые часики из пластмассы, обхватывающие тонкое запястье. Или ей это только казалось, что стрелки не двигаются?..
Она торопилась. И не успевала.
Ту-рум-турум. Ту-рум-турум.
Может, на конечной ее дожидались родители? Вот сейчас. Вот совсем скоро мельтешащая за окнами тьма разверзнется, состав остановится, вагон выпустит ее, и она выйдет.