– нашептывал мягкий голос. – Даже когда тонула в меду, не смогла. С чего же решила, что сейчас сможешь?»
Мед был иллюзией. А это реальность. На кону душевное здоровье принца. Иоланта, возможно, упрекала его в безумии, но она скорее выклюет инквизитору глаза, чем даст ей разрушить его мозг.
Иола отсекла все лишнее, позволяя себе помнить лишь о тех чувствах, которые испытывала, когда управляла огнем – или молнией. Ту абсолютную уверенность. То пронизывающее до глубины костей чувство связи.
На задворках сознания по-прежнему ютилась неуверенность.
Время истекало. Инквизитор встала, исходящая от нее угроза вызвала у Иоланты удушье.
Она закрыла глаза. «Сделай это. Сейчас же. И в точности как я хочу».
Тишина, последовавшая после этого приказа, казалась бесконечной.
«Как ты смеешь мне не повиноваться? Ну же. Немедленно!»
Послышался глухой удар, а за ним – звук бьющегося фарфора и странный вопль. Затем внезапно наступила тишина. Иоланта открыла глаза. В комнате для допроса стало светло как днем, на полу блестел разлившийся эликсир, чье свечение больше не пригашали сферы.
Дверь резко распахнулась. В комнату вбежали маги.
– Ваше превосходительство! – кричали слуги инквизитора.
– Ваше высочество! – вторил Лоуридж.
Принц, скорчившись, лежал на полу. Кровь испачкала его лицо, воротник и пол под его головой.
Иоланту чуть не затоптали, когда она поскакала к нему. Она захлопала почти бесполезными крыльями, врезалась в голень одного стражника и, проскользнув под пахом другого, со всей силы бросилась к принцу и кое-как приземлилась на плечо.
Капитан стражи проверил пульс принца, беспокойно хмурясь.
– Он еще жив, сэр? – спросил один из стражников.
– Да, – ответил Лоуридж. – Мы должны без промедления доставить его в безопасное место.
Но Баслан преградил путь:
– Я требую отчета о том, что случилось с госпожой инквизитором.
Иоланта только теперь заметила, что инквизитор тоже лежит на полу, а вокруг толпятся встревоженные приспешники. Лица не разглядеть, но, похоже, она, как и принц, была без сознания.
Капитан выпрямился во весь рост и навис над Басланом:
– Как вы смеете спрашивать, что случилось с инквизитором? Что она сделала с нашим принцем? Если вы сейчас же не уберетесь с моей дороги, я сочту это провокацией войны и начну действовать соответственно.
Иоланта еле дышала. Она отчаянно боялась, что инквизитор необратимо навредила принцу, и даже не задумывалась, что, вмешавшись в допрос, вызвала дипломатический кошмар.
Баслан заколебался.
А капитан Лоуридж – нет. Из церемониальных копий двух стражников и собственной накидки он соорудил временные носилки. Солдаты уложили на них принца и вслед за своим командиром промаршировали прочь из допросной.