– Вот черт, – неожиданно воскликнул Уинтервейл.
– Что случилось?
Он сел.
– Помнишь, что Кашкари говорил про теннисный турнир?
– Что сегодня отличный денек погонять резиновый мячик на траве?
– Ну да, а еще, что он хочет в следующее воскресенье устроить турнир, – хмуро заметил Уинтервейл. – Совсем забыл, я в тот день должен уехать ненадолго.
Нога Иоланты дернулась – ребята обычно уезжали, только чтобы семью навестить.
– Я думал, твоя мама в Баден-Бадене.
– Нет, она вернулась на прошлой неделе. Я не стал ничего говорить, а то идиоты вроде Купера не способны понять, почему она решила остаться дома на Четвертое июня.
– Ясно, – хмыкнула Иоланта.
– Да ты не переживай, Фэрфакс. – Уинтервейл выглядел немного смущенным. – Большую часть времени она в порядке. На самом деле она… О, Кашкари, ты уже вернулся? Недалеко ушел.
Кашкари сел между ними.
– Странное дело. Я и пяти минут не прошел, как откуда ни возьмись появился какой-то человек и сказал, что я вышел за границы школы и должен повернуть назад. Я направился на север, а через пару минут повернул на запад, и опять предо мною неожиданно возник другой человек и сказал, что проход воспрещен.
Иоланта нахмурилась. В пансионах, в которых они жили, устраивались несколько ежедневных проверок, дабы убедиться, что учащиеся самовольно не отлучились. Но не слишком точно определенные границы Итона никогда не охранялись.
– Что за нелепость? – фыркнул Уинтервейл. – Это же школа, а не тюрьма.
– Джентльмены, вас зовут.
Они обернулись на зычный голос Сазерленда. Тот пришел не один, а вместе с Бирмингемом, старостой их дома.
– В жизни не видел такого официоза, – посетовал Бирмингем, крупный юноша девятнадцати лет, уже обзаведшийся усами. – Фрэмптон отправил лично меня, будто одного Сазерленда мало, чтобы привести вас троих.
– Привести нас куда? – спросил Кашкари.
– К путешествующему двору Сакс-Лимбургского княжества, – ответил Сазерленд. – Я всегда думал, что Тит один из тех принцев, у которых поместье величиной с акр. Видимо, я ошибался.
– Прибыла его семья? – встревожилась Иоланта. Принц об этом не говорил.
– Что? – тут же воскликнул Уинтервейл.
Естественно, он тоже знал, что путешествующего двора Сакс-Лимбургского княжества не существует. Как и самого Сакс-Лимбургского княжества.
– Только дядя. Ах, но какая дама его сопровождает. – Сазерленд повернулся к Бирмингему. – Они что-нибудь говорили, Елена Прекрасная не жена этого дяди?
– Держу пари, она лишь его любовница. Что ты хочешь от этих европейцев! – Бирмингем опомнился и повернулся к Уинтервейлу, который, как и принц, считался родом из небольшого европейского княжества. – Без обид!