И долгие месяцы после ее смерти мог думать только о том, выбрала ли бы она тот же путь, если бы он вел себя по-другому: гладил бы ее спину и волосы и приносил чай.
Медленно и осторожно Тит пошел навстречу Фэрфакс, словно та была спящим драконом.
Не придумав ничего лучше, положил руку ей на плечо.
Она вздрогнула, будто ее выдернули из кошмарного сна.
Тит всегда считал себя бесчувственным. Хладнокровие высоко ценилось в роде Элберонов. Его дед особенно на этом настаивал, заявляя, что можно потерять жизнь, но не бесстрастность.
И тем не менее сейчас хладнокровие Тита трещало по швам. В душе он тоже дрожал, впитав страх чародейки, ее замешательство, ранимость – это было настоящее сопереживание, потрясшее его своей глубиной и чудовищностью.
Тит отдернул руку.
– Они были там. – Голос Фэрфакс звучал так, словно она стала бесплотным призраком. – Они были на станции. Два бронированных фаэтона в воздухе и… и агенты шли к постоялому двору.
Конечно, они там были! Он же сказал миссис Хэнкок, мол, если люди Атлантиды действительно думают, что девчонка где-то поблизости, то им следует перво-наперво осмотреть железнодорожные станции, потому как она не знает Британию насколько хорошо, чтобы совершать дальние скачки.
– Ты перескочила сюда прямо из-за стола?
– Нет, с аллеи за постоялым двором. Надеюсь, я оставила достаточно монет за ужин – я слишком торопилась.
– Вряд ли сейчас подходящее время, чтобы волноваться о прибыли хозяев гостиницы.
– Знаю. – Фэрфакс подняла лицо вверх и быстро моргнула. Потрясенный, Тит понял, что она вот-вот заплачет. – Это глупо. Из всего, что случилось сегодня, почему-то именно это… – Она вытерла глаза ладонью. – Прости.
Нужно было привлечь ее к себе и утешающе обнять, может, даже поцеловать в волосы. Предложить ей успокоение, которого она так желала, и убедить, что, вернувшись, она сделала правильный выбор.
Тит не мог этого сделать. Он вообще отступил на шаг.
– Я все еще могу быть Арчером Фэрфаксом?
Тит сцепил руки за спиной:
– Ты понимаешь, что должна дать взамен?
Фэрфакс скривила губы:
– Да.
– Требую клятву.
Она медленно выдохнула.
– На чем ты хочешь, чтобы я поклялась?
– Позволь пояснить. Я требую клятву кровью.
Она вскочила:
– Что?
– Только та клятва имеет значение, к исполнению которой можно принудить. Здесь на кону не только твоя жизнь.
Фэрфакс вздрогнула, но встретилась с Титом взглядом.
– Я хочу больше за клятву кровью. Ты всегда будешь говорить мне только правду. Освободишь моего опекуна. И мы предпримем одну-единственную попытку одолеть Лиходея.
Как будто могла быть вторая.