Видел только ее лицо, но взял себя в руки и залатывать стал дыру,
Потом пришли полицейские, а я скормил ИскИну свое вранье:
Будто наткнулся я на чугун, пролетая мимо – мол, у меня чутье,—
Стал помечать обломки, мало ли кто чего, врежутся да сгорят.
Копы мне не поверили, только мне все их рожи были до фонаря.
Отделался штрафом и улетел – один, без жены, горем вконец убит,
Не ведая, где, на какой могильной орбите Мэри моя вечно парит.
Я вернулся на Землю кутить, мне забыться помог сома-жук,
Но во сне твоя мать сказала мне: этот жук тебе вовсе не друг.
То ли сон, то ли галлюцинация, то ли дух – поди теперь знай…
Велела: займись своим делом, а про остальных и не вспоминай,
Деньги копи (сказала настойчиво), ну а кайф пусть ловит глупец:
У тебя есть сын – то есть ты, Хэв, – и этому сыну нужен отец.
На Луне я встретил Мак-Каллоу в лавке там, где Коперников вал,
Мы с ним решили в точке Лагранжа открыть ремонтный причал —
Задешево для небогатых. И, представь, не попали впросак.
Крепкий барыш мне зашибал новый лазерный корпус-резак!
«Строить дешевле», – я говорил, но партнер мой только ломался,
Грезя о звездах. Потратив без толку год, мы полетели к Марсу,
Ближе к поясу астероидов, дальше от Солнца – для причала
Самое место там, где бы нас земная полиция не достала.
Близилась эра Торговых домов, в то время все мы были равны,
Строили корабли, как дома, чинили космические двигуны.
Не то чтобы все были бандюками, хотя кое-кто закон преступал,
А я ремонтировал, я торговал – и я иногда про тебя забывал.
Платил гувернерам и виртуалам, общался лично иль через экран,
Но только отец, не любящий сына, – не отец, а просто болван.
Я говорил то, что должен был, смотрел тебе прямо в глаза,
Но видел лишь деньги, и космос, и корабли – и ты это знал.
Мак-Каллоу мечтал о межзвездных полетах, о великих рывках,
Он тратил барыш на космоходы, в которых можно лететь века,
И строил громоздкие двигуны, чтоб добиться хоть полсветовой.
Мак-Каллоу убит в девяностых, а ночью и я отойду на покой…
Я знал, конечно, я знал, что Дома начнут воевать меж собой:
Когда латаешь прорехи, видишь, что где-то недавно был бой.
Пластметалл, боевые штучки…
Платили нам щедро – нет слов.
Мы пришли к межпланетной коммерции и «ремонту за девять часов».
Мак-Каллоу вел оружейный бизнес, тут он был и мастак, и спец,
Ему всегда удавался дизайн – но лучше всего ему удался конец!
Я глядел в его личные записи – почерк был ясней, чем печать,—
И понимал, что смогу завершить то, что он исхитрился начать.
Его дети злились – так что с того? Уравнения – ценный товар.
«Тахионная тяга» дала мне в шестьдесят процентов навар.