Отложим мелодраматическую чушь и разберёмся с тремя вопросами по очереди. Первый: кто совершил убийство? Сужение группы подозреваемых до каких-то девятнадцати человек уже помещало решение в 99.9+++-ю перцентиль. Даже если рассмотреть вариант, включающий всё население острова (хотя, поскольку все они только что приземлились и не успели встретиться ни с кем из местных, поиск убийцы за пределами их группы представлялся излишним, – но так и быть, из чистого интереса), то получалось 19 из 102,530, а это была 99.998+-я перцентиль. Еве ни разу не удалось добиться такого уровня достоверности, почти уже уверенности в своих диссертациях! Даже смешно просить о большем. В Солнечной системе триллионы людей, а Диана собралась тратить время на возню с девятнадцатью? Впрочем, ладно. Если бы Ева тут командовала, она бы признала виновными всех и казнила или, приняв групповой характер осуждения за формально смягчающее обстоятельство, отправила на длительный срок в тюрьму.
Второе: почему один из девятнадцати совершил или совершила это? Тут перцентили были похуже, но Еве хватило десяти минут в соответствующей секции Идеального Дворца, чтобы получить данные, достаточные для достижения 85-й перцентили, если не выше. Мотивы человекоубийства традиционно подразделялись на три группы: материальная выгода; личная неприязнь и социопатия. Поскольку все подозреваемые были доверенными слугами семьи Аржан, прошедшими жесткий отбор (иначе их бы не допустили непосредственно к девочкам), последнее Ева отбросила. Первое тоже казалось маловероятным. Они были слугами – не гражданами. Они выросли в трущобных пузырях, вращавшихся вокруг Солнца, на границе Сампа, они питались ганком и зависели от дешевых скрубберов и синтез-ячеек. Не может быть и речи о прочных каменных домах, выдолбленных старых астероидах и так далее – лишь относительно обеспеченные могли позволить себе такие обиталища (и только супербогачи вроде семьи Евы могли жить в массивных составных пластметаллических комплексах вроде их собственного особняка). Нет: трущобные пузыри были предназначены для временного использования, и уже через несколько лет пластик, из которого их делали, начинал разрушаться под воздействием солнечного излучения. Купив такую штуковину, человек соглашался с тем, что гарантия покрывает только три года использования. После этого под угрозой наказания, предусмотренного Lex Ulanova, нужно было покупать новый. Но, конечно, самполлой, беднейшие из бедных, не могли себе такого позволить. Поэтому они продолжали жить в этих гиблых конструкциях, латали утечки и дыры, набивались внутрь в количествах, которых не предусматривала инструкция по эксплуатации. Или, ещё хуже, их кустарным образом переделывали – любая гарантия в таких случаях аннулировалась, взамен появлялась вероятность тюремного срока до двух лет (впрочем, кто стал бы заморачиваться слежкой?), – высверливая окна, соединяя пузыри между собой тоннелями, создавая кластеры из сфер. Ужасная, вульгарная, кишащая человеческая масса. Постоянная близость чужих тел. Вонь, опасность, отходы. Как правило, инфодоступ тоже был общий, и даже