Это могут быть весьма респектабельные мужчины, отцы семейства, образцовые служащие.
Никто не знает, как они выглядят, и когда мы случайно арестовываем одного из таких убийц, мы почти никогда не можем предъявить ему убедительное обвинение.
Мы располагаем достаточно точными статистическими данными по разным типам преступлений.
За исключением одного.
Отравление.
В данном случае любые приблизительные цифры неизбежно будут неверными: или завышенными, или заниженными.
Каждые три месяца или каждые полгода в Париже или в провинции, в основном в провинции, в маленьком городке или в деревне врач немного внимательнее, чем обычно, осматривает тело умершего и неожиданно обнаруживает интригующие симптомы.
Я употребил слово «неожиданно», потому что чаще всего это один из его пациентов, за чьей болезнью врач наблюдал уже давно. И вот больной внезапно умирает в своей постели, в лоне семьи, которая выказывает горе, подобающее случаю.
Родственники даже слышать не желают об аутопсии. Врач решается на вскрытие лишь в том случае, если его подозрения достаточно обоснованны.
Или же через несколько недель после похорон в полицию приходит анонимное письмо, в котором излагаются совершенно невероятные на первый взгляд детали.
Я описываю все это так подробно с целью донести до читателя, что только при условии стечения всевозможных обстоятельств можно начать следствие по делу об отравлении. Слишком сложны административные формальности.
Обычно речь идет об охваченной нетерпением жене фермера, которая уже долгие годы ждет смерти супруга, чтобы счастливо зажить с кем-то из работников.
Она просто помогает природе, как напрямик заявляют некоторые из подобных особ.
Иногда, но реже, отравителем становится мужчина, который таким образом избавляется от больной супруги, мертвым грузом повисшей на его шее.
Разоблачить преступника помогает случай. Но как часто случай не срабатывает? Этого мы не знаем и можем только выдвигать гипотезы. В нашем ведомстве, как и в ведомстве на улице Соссэ, многие полагают, что среди убийств, особенно убийств не раскрытых, отравления занимают первое место.
Конечно, есть и другие преступления, которые интересуют писателей и так называемых психологов, но они настолько редки, что составляют лишь малую толику нашей работы.
Но именно о таких злодеяниях узнает публика. Именно о них рассказывал и, я думаю, продолжит рассказывать в своих произведениях Сименон.
Я говорю о преступлениях, совершенных в социальных кругах, где их меньше всего можно было ожидать, и представляющих собой словно бы следствие долгого и незаметного брожения.