– Не стоит четырех людских жизней? – перебила она, сжав от злости зубы и глядя прямо на него.
Конрад прищурился, но голос его остался ровным:
– …не то, за что эти люди принесли бы себя в жертву добровольно?
– Учитывая то, что поинтересоваться у них мы уже не сможем, наверняка мы не узнаем, так?
Они замолчали. Кэтрин прихлебывала кофе, пытаясь игнорировать Конрада, стоящего рядом неподвижно, словно статуя. Потом он сказал:
– Ты не бросишь работу.
Прозвучало это наполовину вопросом, наполовину командой.
Она допила кофе и вздохнула:
– Нет, не брошу.
Конрад медленно улыбнулся, и Кэтрин подумала, что так могла бы улыбаться ящерица.
– Хорошо. Могу ли я оказать тебе какую-нибудь услугу?
Иногда его формальная манера вести разговор казалась Кэтрин очаровательной. Иногда – как сейчас, например – холодной и отстраненной.
– Неплохо бы найти… – она смотрела вниз, не в силах встретиться с ним взглядом, – свежие материалы.
Он снова улыбнулся, словно рептилия:
– С радостью.
? …упыри, привидения и длинноногие твари – цитата из шотландской молитвы: От упырей, привидений И длинноногих тварей, Рыщущих в ночи, Святый Боже, избави нас.
? «Франкенвини» – мультфильм Т.Бертона о мальчике по имени Виктор Франкенштейн и воскрешенном им песе Спарки.ГЛАВА 4
После ухода Конрада Кэтрин смогла немного расслабиться. Хотя она была благодарна ему за заботу и помощь на протяжении последних месяцев, но всегда была на пределе, когда он оказывался рядом. Было в Конраде что-то необъяснимо не так, что вызывало у Кэтрин смутную тревогу. Помимо внешности и манер (не говоря уж о том, каким образом он – как подозревала Кэтрин – доставал «материалы» для ее работы), Конрад тянул энергию из всего, что его окружало, будто был эдакой живой черной дырой. Свет, тепло, даже – по ощущениям – ее жизненные силы будто утекали в него, и Кэтрин всегда ощущала усталость, если проводила хоть какое-то время в его присутствии. Уход Конрада воспринимался с облегчением. Она никогда не могла до конца расслабиться, когда он был в доме, и теперь Кэтрин понимала, что пока его нет, нужно попытаться лечь и поспать. Она не помнила, когда в последний раз прилично отдыхала, не говоря уж о восьмичасовом сне.
Будучи медиком, она хорошо знала, какое влияние оказывает недостаток сна и на тело, и на мозг. Умом она понимала, что не сможет работать в полную силу, если не позаботится о себе. «Вы обязаны заботиться о механизме», – говорила она пациентам. Когда-то говорила. Если учесть, как она забросила свою практику за последние месяцы, та практически исчезла. Но цена была невелика перед лицом главной цели. Кэтрин бы отдала все, сделала бы все, что угодно, лишь бы достигнуть ее. Кэтрин снова вспомнился вопрос Конрада, который она одновременно прервала и закончила: «Разве достижение подобной цели не стоит четырех людских жизней?» Ей не хотелось так думать. Ей полагалось исцелять, господи прости. Но, несмотря на все протесты, глубоко в душе она действительно именно так и думала. Гордиться было нечем, но так обстояло дело. Понимая, насколько ей сейчас необходим отдых, в эмоциональном плане Кэтрин ощущала, что просто не может оторваться от работы. Она делала передышки буквально только на то, чтобы заварить свежий кофе, да и те позволяла себе лишь потому, что кофеин поддерживал ее силы. Нельзя замедляться. Нужно подталкивать себя. Они от нее зависят.