Вскрикнув от восхищения, Джейми призадумался и продолжил размышлять вслух.
– Хорошо, тогда отчего же Дункан пришел десять лет спустя после Каллодена? Хотел ли он оставить клад на острове или забрать?
– И кто хочет забрать его сейчас? – подхватила я.
– Да. Кто хочет? Черт побери, если мне это известно, – раздосадованно протянул он. – Может, у герцога были сообщники? Пусть так, мы все равно не можем точно установить, с кем имеем дело.
Джейми встал, потягиваясь. Я отметила, что он привычно определяет время по высоте солнца – он делал так всегда и везде, будь то город, где можно видеть часы на башне, или деревня.
– Как бы то ни было, за два месяца мы сможем что-нибудь придумать. Или хотя бы подумать о том, кто это может быть. А сейчас почти полдень, а дилижанс на Париж отходит в три.
На улице де Варенн уже не было аптеки. Там расположились сразу три заведения – таверна, ломбард и лавка ювелира.
– Мадам, вы спрашиваете о мэтре Раймоне? – Брови ростовщика сошлись на переносице. Он смотрел так недоверчиво, что я невольно поежилась и уже не надеялась услышать сколько-нибудь приличный ответ. – Вот уже несколько лет, как он здесь не появляется. Поскольку вы ищете аптекаря, то я могу посоветовать вам обратиться к тем, кого знаю лично: это Краснер, чье заведение размещается на площади Алоэ, мадам Веррю, которая близ Тюильри…
Все время, пока говорил, он не спускал глаз с мистера Уиллоби, стоящего подле меня. Наконец ростовщик не выдержал и тихонько проговорил:
– Коли вы хотите продать китайца, я помогу вам: имею клиента, влюбленного в Восток. Он заплатит вам очень хорошие деньги, а я возьму себе небольшой процент, вам не придется искать себе помощника в таком щекотливом деле.
Сам мистер Уиллоби, о котором шла речь, не мог понять, что мы говорим о нем, ведь он не знал французского, но, видимо, у ростовщика ему не понравилось: высокий фарфоровый кувшин с узким горлышком, расписанный в китайском стиле, привлек его внимание и заставил скривиться при виде фазанов, изображенных на нем.
– Нет, благодарю. Я пока не намерена продавать его, – мягко отказалась я от сомнительных услуг назойливого старика. – Воспользуюсь вашими рекомендациями и обращусь к Краснеру.
Отношение парижан к мистеру Уиллоби отличалось от того отношения, которое он встретил в Гавре, по той простой причине, что его одеяние голубого шелка привлекало внимание зевак. К тому же одежда китайца подозрительно походила на пижаму, поверх которой был надет стеганый жакет, а длинная коса была несколько раз обернута вокруг головы. В аптеке мистер Уиллоби показал, на что он способен, поразив мое воображение знаниями из сферы медицины.