– Его съесть моя душа. Моя не быть И Тьен Чо больше.
– Но ты обязан ему жизнью, он спас тебя!
Голова с косичкой согласно кивнула, вызвав движение шелка.
– Знать. Но моя лучше умирать, не быть Уиллоби, быть И Тьен Чо! Тьфу, Уиллоби, тьфу!
Он потерял самообладание и плюнул.
– Дзей-ми – демон, есть моя душа, говорить мой язык.
Уиллоби на глазах изменился, успокоившись и собравшись с силами для продолжения рассказа:
– Моя быть в таверна, говорить с человек, мужчина. Его спрашивать про Мак Ду. Моя пить, – безжизненно говорил он. – Моя хотеть женщина, женщины не хотеть, хохотать, говорить «желтый червяк»…
Многозначительно кивнув на штаны, где находилась та часть тела, которой европейские женщины не оказали должного уважения, он продолжил:
– Гао-фе спрашивать, моя отвечать, быть пьяный. Человек-призрак искать Мак Ду, спрашивать моя о Мак Ду. Моя говорить, что знать… не важно.
Преподобный Арчи Кэмпбелл, он же Изверг, всхлипнул и умолк навсегда. Затянутая в черное грудь больше не поднималась и не опадала. Он умолк.
– Долг. – Китаец указал на мертвого священника-самозванца. – Моя иметь долг, не иметь чести, но иметь долг. И моя платить, вот. Твоя жизнь за моя. Скажи Дзей-ми, Первая жена.
Он кивнул на прощание и подался к выходу. Пинг Ан ждал его, перебирая перья. И Тьен Чо остановился на пороге, обернулся и произнес свои последние слова:
– Моя просыпаться на пристань, думать, что кругом призраки. – Плоские глаза его ничего не выражали и не имели привычной глубины. – Моя ошибаться – это моя. Моя быть призрак, гао-фе.
Послышался звук ветра и шелест крыльев, подошвы из войлока шаркнули в последний раз, и китаец исчез. Крик Пинг Ана заглушили другие ночные звуки.
Мне не впервой было видеть смерть и убийство, и все же я тяжело опустилась на софу, желая себе прежде всего не потерять сознания. Признание Уиллоби, который упорно желал быть И Тьен Чо и считал Джейми демоном, меня подкосило. Все было как в тумане, но, признаться, вокруг ничего не происходило, чтобы как-то воспринимать окружающее. Правда, вспомнив о том, что в комнате присутствует труп, я вздрогнула и проверила, действительно ли мертв Кэмпбелл, но бояться было нечего – он был мертв.
Решив оставить его как он есть и где он есть, я не спеша пошла на веранду, желая покинуть усадьбу, но остановилась на том самом месте, на котором со мной попрощался китаец.
Калейдоскоп событий еще не сложился в гармоничную картину, но сознание – интуиция? инстинкт ли? память ли? – уже нашло ответ на один из моих вопросов: если Джейлис оставила какой-то знак, он должен быть наверху. Когда мне удастся найти что-нибудь, я приближусь к разгадке ее секрета.