— Если она вновь заболеет, я буду рядом с ней.
Отец Блэйк опять улыбнулся.
— Я знаю, сынок.
Сынок… В комнате неожиданно стало душно.
Отец Блэйк похлопал его по спине и сжал плечо.
— Многие будут с ней, когда она заболеет. Но я прошу тебя быть рядом, когда у нее засориться раковина, ее машина не заведется или пригорит яичница.
Эрик засмеялся.
— Вы не хуже меня знаете, она быстрее разберется с машиной, нежели я. Но с пригоревшей яичницей я точно справлюсь.
— Я не это имел в виду. Тебе не нужно все исправлять. Ты должен быть рядом.
Поддерживать и любить ее. Даже когда ей не нужно напоминание о твоей любви, но ей оно нужно. Не забывать говорить об этом. Показывать. Не только в моменты страшных событий или проблем, а когда это по-настоящему нужно. Каждый день.
— За это можете не переживать, — быстро ответил Эрик.
— Замечательно. Но если ты забудешь, я обязательно тебе напомню.
— Я не забуду. Ваша дочь — все, что у меня есть в жизни. Она мое все.
Улыбаясь, Отец Блэйк посмотрел Эрику в глаза, и спустя мгновение прочистил горло.
— Эм… мне же не нужно рассказывать тебе о сексе и первой брачной ночи, да?
Эрика слегка смутил этот вопрос.
— Нет сэр, не нужно.
— Отлично. Потому что это был бы весьма неловкий разговор.
Неловкий — это мягко сказано.
— Я так же хотел тебя спросить, купили вы обручальные кольца или нет.
— Обручальные кольца? — Эрик подскочил на ноги. — Черт! Мы забыли об обручальных кольцах.
— Хорошо, — спокойно ответил Отец Блэйк, запуская руку в карман мантии.
Хорошо? Что в этом хорошего? Считал ли Отец Блэйк это подходящей причиной для отмены свадьбы? Он вообще хотел, чтобы Эрик женился на Ребекке или нет? Ребекка будет разбита. Она будет так расстроена, что отменит свадьбу.
— Эрик, пожалуйста, сядь на место.
Эрик сел только потому, что ноги его совершенно не держали, и он боялся разочаровать этого мужчину. Отец Блэйк раскрыл свою ладонь, на которой лежали два серебряных кольца.
— Они принадлежали моей семье на протяжении пяти поколений. Для меня будет много значить, если вы наденете их во время венчания.
Эрик был ошарашен, и не мог подобрать слов. У него не было ничего принадлежащего его семье. У него и семьи-то не было. Но то, что отец Ребекки предлагал ему столько ценную для семьи вещь, тронуло его до глубины души.
— Я… — он пытался говорить, несмотря на тяжесть в груди.
— Я пойму, если ты откажешься. Они совсем простые, я попытался их очистить. Такому богачу как ты, больше подошли бы платиновые кольца.
Отец Блэйк замолчал, и начал убирать кольца обратно в карман.
— Нет, — шепнул Эрик. Боль от того, что нечто такое ценное будет убрано обратно в шкаф — было сравнимо с ударом ножом в сердце. — Я хочу…