Этот вопрос тоже занимал Робеспьера. Увы, ответа он не знал.
— Послушаем, что нам споёт бесстыдник Маршан, — произнёс полицейский сурово. — О-о! Как бы я его допросил в своём кабинете нашими методами!
Теперь перед ними предстал Жозеф Маршан. Его физиономия выражала самодовольство сплетника.
— А вы знаете, что Патрис и Адель?.. — хихикнул он.
— Знаю! А также знаю то, что вам дали хорошую взбучку, — произнёс Крон мрачно.
— А об их ссоре вы знаете?
— Знаю, нам об этом уже рассказала мадам Матильд и сам Патрис!
— Как вы относились к мадам Адель? — прервал нападки Крона Робеспьер.
— Хорошенькая шлюшка.
Это было наглым заявлением.
Робеспьер и Крон переглянулись.
— А что делали вы после одиннадцати вечера? — в тоне полицейского не было даже намёка на дружелюбие.
— Спал. Клянусь!
— А где гарантия, что вы не вышли побродить? — поинтересовался страж закона.
Маршан задрожал.
— Я ничего не знаю, — запинаясь произнёс он.
— Ну, если вы больше ничего не знаете, то разговор окончен!
Жозеф пожал плечами и ретировался.
Полицейский выругался.
— Совершенно с вами согласен, — сказал Макс. — Только, прошу вас, сейчас войдёт Жизель Карме, постарайтесь остыть.
— А-а, эта чопорная мадам, точно ледяная статуя. Не беспокойтесь, на неё орать не буду.
Жизель Карме, как всегда, строгая и подтянутая, вошла в комнату. Она выглядела утомлённой и взволнованной.
— Вам жаль мадам Адель? — спросил Робеспьер.
Дама пожала плечами.
— Не знаю. Я была к ней равнодушна, точно её не существовало. А трагическая смерть… ох, тут действительно остаётся только пожалеть…
Робеспьер уловил в этих словах какую–то жёсткость. Жизель точно хотела добавить: «Но она ведь сама виновата!» Дама явно недолюбливала Адель Карме, и было за что! У Адель было всё, о чём Жизель могла только мечтать.
— Значит, при жизни Адель была вам безразлична? — спросил Неподкупный. — Вам не хотелось с ней подружиться.
Жизель пожала плечами.
— Не думала об этом. Мне было нельзя…
— Почему?
— Не знаю, — вздохнула она.
Неподкупный понимал, что всё она знает. Знает, что её испугало общественное мнение, людские слухи, сплетни — именно эти страхи испортили ей жизнь! Сейчас Жизель корила себя.
— Простите за глупый вопрос. Где вы были с одиннадцати вечера? — спросил Крон.
— В своей комнате. Я уже легла спасть.
— Ваш муж был с вами? — продолжал полицейский.
— Нет, мы всегда спим в разных комнатах. Мой муж обычно работает допоздна.
— Вы свободны, — смилостивился страж закона.
Дама ему нравилась. Но что–то вызывало опасения. За годы полицейской службы он знал, что такие женщины бывают опасны. Муж Жизель очень поразил Крона.