На тонких губах судьи появилась злая улыбка.
— Вот такой у меня вредный любовник, — пожаловалась она Линдону.
Робеспьер никогда не устраивал сцен на людях, обычно он все высказывал Мадлен наедине. Именно так он собирался поступить и в этот раз.
Его окликнула мадам Ноэль, отчаянно жестикулируя.
— Я такое слышала! — воскликнула она. — Такое!
— Да, мадам, — кивнул Робеспьер.
— Не подумайте, что я сплетница… просто я кое–что слышала…
Наконец она понемногу уняла свои эмоции и смогла рассказать, что же произошло.
— Я решила взять из библиотеки что–то почитать… А библиотека смежная с кабинетом мсье Оже. Я услышала, как он говорил с Кремер. Эта девица признавалась ему в любви. Но он холодно встретил ее чувства и попросил соблюдать приличия.
— Мадам, то что вы сообщили весьма любопытно. Но я вас очень прошу, держите пока все в тайне.
— А-а, это важно для расследования! Хорошо, я буду молчать. Мне кажется, что эта тихоня гувернантка себе на уме. В тихом омуте черти водятся. Она неспроста согласилась остаться в доме на правах камеристки… Хотя, она такая страшная, вряд ли у нее есть шанс на взаимность.
Судья поблагодарил даму за сообщение и вежливо поцеловал руку, которую Ноэль кокетливо протянула.
Придя домой, Робеспьер и Ренар поссорились. Его возмущало поведение Мадлен Линдоном, а она зло напомнила ему о Ноэль, которой тот поцеловал руку. В общем, Мадлен обиделась и ушла на свидание с Оливье Пребуа, которое должно было пройти в кофейне «Черный лебедь». Сначала Ренар назначила свидание на девять часов, но мадам Пребуа возразила, заметив, что в это время ее сыночку пора укладываться спать. Она сама установила время свидания — пять часов дня. Ренар спорить не стала.
На это свидание Мадлен шла из любопытства, а теперь прибавилась еще одна причина — насолить Максу.
— Ну что? — усмехнулась Шарлота. — Твоя птичка опять куда–то упорхнула?
Робеспьер ничего не ответил ей. Он накинул плащ и поспешил за ветреной красоткой. Судья решил проследить за ней. Пес Герцог увязался за ним, хотя Робеспьер не хотел его брать.
Макс пришел в кофейню, когда Мадлен уже сидела за столиком с Оливье. Судья легко смог войти незамеченным и сесть за один из столов. Та комедия, которая развернулась у него на глазах, заставила Робеспьера позабыть о ревности. Мамаша Пребуа каждые пятнадцать минут появлялась перед чадом и интересовалась, как у них идет беседа. Однако в эти короткие промежутки времени сынок успел заказать бокал вина, попросив Мадлен ничего не говорить его матушке. Наконец, Пребуа прочно обосновалась за их столиком и повела рассказ о достоинствах своего чада.