Земную жизнь пройдя... (Руденко) - страница 35

Ранним утром, когда Петербург еще не проснулся, я решилась пройтись по улочкам. Недалеко от нашего дома располагалась квартира княгини Голициной, снискавшей славу зловещей Пиковой дамы[4].

Ранее я никогда не предавала значения такому соседству, но сегодня эта мысль вдруг заставила меня остановиться напротив предполагаемого окна комнат таинственной особы. Ничего не указывало мне на возможное присутствие призрака.

— Доброе утро, сударыня, — прозвучал приветливый голос Стахова.

Не дожидаясь моего ответа, он подошел ко мне, внимательно вглядываясь в окно.

— Призраки заметны на рассвете, не так ли? — иронично спросил он.

— Простите, что стало причиной вашей прогулки под окнами былой квартиры княгини Голициной? — прямо спросила я.

— Я пришел поблагодарить, — посерьезнев, ответил он. — Я давно хотел постигнуть тайны карт. Мне всегда казалось, что княгиня ведала не только секрет игры. Ее друг Сен-Жермен[5] посвятил очаровавшую его даму в более серьезные тайны… В молодости она была прекрасна… Вспоминая портрет, могу понять чувства колдуна.

Стахов вздрогнул, не отрывая взор из окна.

Я перевела взгляд с его испуганного лица на окна дома. В одном из них возникла молодая дама, ее волосы были уложены в напудренную прическу по моде прошлого века. Окинув нас надменным взором, она строптиво скривила губы и растворилась в утренних лучах солнца.

— Бессовестные лгуны те, кто утверждают, что видят в окне старуху, грозящую костлявым пальцем, — рассмеялся он.

— Призрак картежницы заставил позабыть вас прекрасную Адель? — в свойственной ему шутливой манере произнесла я.

Денис расхохотался.

— Я не сошел с ума, чтобы влюбляться в покойниц, — произнес он сквозь хохот, — я всего лишь заметил красоту дамы, которая оказала мне неоценимую услугу, благодаря которой я смогу добиться благосклонности Адель.

— О, Боже! — я отшатнулась от него.

— Сударыня, я не продал душу дьяволу, — на сей раз тон был его серьезен, — а заключил сделку с умершей княгиней… После моего визита к ней на могилу, где я оставил записку с просьбой, она явилась ко мне во сне… Ах, сударыня, вы одна из немногих, кто не сочтет меня сумасшедшим…

— Признаться, мне интересна ваша история…

— На мою удачу, Типанский — сын одного недостойного господина, который когда-то нанес княгине непростительную обиду. Тайна карт стала местью в моих руках его сыну, который унаследовал все мерзкие качества своего батюшки…

Губы Стахова презрительно скривились, кулаки сжались.

Интриги прошлых лет не занимали меня, поэтому я не стала уточнять о "непростительной обиде".