Земную жизнь пройдя... (Руденко) - страница 8
В его глазах я прочла укор — неразумно было отправляться одной пешком.
— Благодарю, очень кстати, — дрожа от промозглого ветра, пробормотала я.
Мысль, что я скоро буду дома, где меня ждет горячий кофе, согревала душу.
— Вы увлечены медициной? — спросила я, дабы поддержать беседу, когда мы сели в коляску.
— Да, очень, — ответил Ростоцкий, — сейчас меня заинтересовали медицинские учения древних египтян… Не могу понять своей уверенности, но готов держать пари, что даже лучшие медики Европы — дикари по сравнению с египетскими лекарями.
Мне вспомнились рассказы кисловодского приятеля доктора Майера. Находясь под впечатлением книги французского ученого, он с восхищением пересказывал нам истории об умениях древних.
— И нам известно еще не все, — задумался Серж, — но даже если бы мы знали, то ничего бы не поняли… Увы, придется прискорбно признать, что мы, действительно, дикари…
Он достал часы, к которым была прикреплена цепочка с амулетом в виде египетского креста Анх, украшенного бирюзовым камнем в виде жука.
— Достался по наследству, — произнес Ростоцкий с улыбкой, — поначалу я думал, что дед купил его у ловкого коллекционера. Однако отец разубедил меня, указав на старый парадный портрет нашего предка петровской эпохи. На шее пра-пра-прадеда красовался именно этот амулет…
— Возможно, вашим предком был древнеегипетский странник. Завели его пути-дороги в дальние края, — предположила я.
— Я уверен в этом, — серьезно ответил Сергей, — этот путник был сыном лекаря. Возможно, именно поэтому меня так тянет к медицине.
— Разрешите взглянуть на амулет? — полюбопытствовала я.
Знаю, моя просьба была бестактна, но внезапное желание прикоснуться к древности победило чувство этикета.
Ростоцкий, весьма польщенный моим интересом, протянул мне фамильную реликвию.
Положив крест-Анх на ладонь, я всматривалась в бирюзового жука.
Перед моим взором вдруг поплыли широкие воды реки, обрамленные берегами в сочной зелени. В лодке, неспешно проплывавшей по глади реки, я увидела высокого человека, кутавшегося в льняной плащ. Черты лица путника отличались поразительным сходством с моим собеседником. Видение исчезло, но я все равно продолжала ощущать незримое присутствие духа предка.
— Он рядом с вами, ваш древний прадед, — произнесла я, возвращая амулет, — он будет направлять вас и охранять…
Только произнеся эти слова, я забеспокоилась, что Ростоцкий может принять меня за сумасшедшую, но он, напротив, улыбнулся мне.
— Вы подтвердили мои мысли и чувства, благодарю! — столь оживленный тон не был характерен для хладнокровного Ростоцкого. — Я часто ощущаю незримое присутствие египетского деда. Именно ему я обязан внезапному порыву взяться за медицину… Он был лекарем, уважаемым человеком… Ничем не могу объяснить свою уверенность и знания… Из всех потомков сквозь века предок избрал именно меня…